С. А. Есенин - не бездумный певец своих чувств и переживаний, а поэт-философ. Как и всякая высокая поэзия, его лирика философична. В стихах говорится о непреходящих проблемах человеческого существования, в них внутреннее «Я» поэта ведет диалог со всем окружающим миром, природой, вселенной, пытаясь ответить на вечные «почему». Есенин ставит множество вопросов, обращенных в первую очередь к самому себе: чем я жил, что я успел, для чего пришел в этот мир? Поразительному таланту поэта были подвластны самые глубокие и сокровенные человеческие переживания. Одни стихи - это «половодье чувств», светлых, радостных, другие полны безысходности, отчаянья.
Есенин всегда ощущал себя частью этого мира, искал и находил согласие и отклик в мире природы, поэтому его пейзажная лирика наполнена философскими мотивами, аналогией между законами человеческой жизни и законами природы, в ней слышен «перезвон узловой природы и сущностью человека».
Эти мотивы развиваются, например, в элегии «Отговорила роща золотая». «Золотая роща» - это и конкретный природный образ, и обобщенный, это - жизнь поэта, человеческое бытие вообще. Философское содержание раскрывается через пейзажные зарисовки. Тема увядания, ощущения последних дней сквозит в образе осени. Осень - время тишины, ярких красок, но в то же время - пора прощания. В этом и заключается противоречивость нашего земного существования. Журавли -это лейтмотив стихотворения, прощальной песни со всем юным, свежим, с «сиреневой цветью» природы и, главное, с душой человека. Человек одинок, однако, эта бесприютность соседствует с теплым воспоминанием: «Стою один среди равнины голой, //А журавлей относит ветер в даль, //Я полон дум о юности веселой, //Но ничего в прошедшем мне не жаль». Жизненный путь пройден, природа завершила свой круг...
Соотношение весны человека и догорающего костра жизни выражено через зримый предметный образ: «В саду горит костер рябины красной, // Но никого не может он согреть». Несмотря на это, лирическому герою не жаль прошедшей жизни, так как бытие воспринимается им как преходящее. «Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник...» - в этих словах основа философского отношения к жизни. Все мы рождены для того, чтобы умереть, каждый из нас - крошечная песчинка в мировом космосе, каждый из нас - неотъемлемая часть природы. Поэтому-то лирический герой сравнивает свой предсмертный монолог с осенним листопадом: « Так я роняю грустные слова».
Несмотря на трагическое звучание стихотворения, воспоминания о прошумевшей жизни вызывают у читателя приятие смерти как данности. Эта элегия очень похожа на исповедь лирического героя. Есенин поднялся над своей личной трагедией к общечеловеческим высотам.
Схожие мысли звучат в стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу...» «Увяданья золотом охваченный, //Я не буду больше молодым» - в этих стоках размышление о невозможности повернуть время вспять. "Весенняя гулкая рань" - олицетворение молодости природы и молодостижизни. Чувство неизбывной печали, мотив неотвратимой беды лирического героя перед лицом всепоглощающего времени и вечной природы снимается словом «процвесть» в последней строфе: «Все мы, все мы в этом мире тленны, // Тихо льется с кленов листьев медь... //Будь же ты вовек благословенно, // Что пришло процвесть и умереть». Именно к природе взывает лирический герой, именно с ней горче всего прощаться, стоя у роковой черты.
Человеческая душа и Мир едины... однако, порою это единство нарушается, трагическая дисгармония разрушает идиллическое существование. Это может проявляться в бытовых, житейских ситуациях. Так, в «Песне о собаке» человек с жестокостью нарушать законы природы, отнимая у матери новорожденных щенков. Это не только вызывает материнское горе, личную трагедию, но и становится причиной беды вселенского размаха: «Покатились глаза собачьи // Золотыми слезами в снег», « В синюю высь звонко //Глядела она, скуля, // А месяц скользил, тонкий, // И скрылся за холм в полях». Нельзя вмешиваться в заданный ход жизни, изменяя её темп, это потом отольется человечеству слезами животных. Поэтому по-особенному звучат строки из стихотворения «Мы теперь уходим понемногу»: «И зверьё, как братьев наших меньших, // Никогда не бил по голове». Так и нужно жить, понимая, что ты -не хозяин природы, мира, а их часть. Нужно наслаждаться возможностью созерцать красоты земли, нужно просто жить: «Счастлив тем, что я дышал и жил. // Счастлив тем, что целовал я женщин, // Мял цветы, валялся на траве». Нужно ценить то, что дала нам жизнь, радоваться каждому дню, любить живых.
Очень сложно выбрать есенинские стихотворения, относящиеся к философской лирике, потому что все его творчество таково. Размышляя о природе, о Родине, о своей личной судьбе, поэт неизбежно приходит к мысли о том, жизнь нужно принимать такой, какая она есть: «Как прекрасно//Земля //И на ней человек!»
Раздумья о неизбежной, вечной смене поколений, о неумолимом беге жизни, в которой надо занять свое место, выполнить предназначенное, ощущая себя существенным, незаменимым звеном в длинной цепи, связывающей Минувшее и Грядущее, всегда звучали в русской литературе. «Вновь я посетил..» А.С Пушкина, «Выхожу один я на дорогу...» М.Ю. Лермонтова и множество других стихотворений русской классики 19 века полны этими переживаниями. Сейчас мы тоже думаем над этими проблемами. Наверное, потому, что они вечны, и едва ли человечество когда-нибудь найдет исчерпывающие ответы на философские вопросы. Поэтому Есенинское творчество бесценно и бессмертно.

Работа на тему:

Философия творчества С. Есенина

Введение. 3

Глава 1. Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина. 5

Глава 2. Поэзия С. Есенина и философия «экзистенциалистов». 9

Глава 3. Философия творчества С. Есенина. 15

Заключение. 19

Цель работы – получить более глубокое представление о философских началах лирики Есенина, в том числе благодаря включению в арсенал современных исследователей элементов экзистенциального и психоаналитического методов анализа художественных явлений, ранее использовавшихся лишь западным литературоведением.

И это вполне закономерная тенденция. Ведь С. Есенин, возможно, более остро, чем многие другие поэты, сумел почувствовать такие новые симптомы духовного бытия человека, которые в итоге и составили основное содержание экзистенциальной философии и литературы ХХ века: ощущение «богооставленности» и «обезбоживания» мира; отчуждение и самоотчуждение личности; угрозу тотальной «стандартизации», способной нивелировать уникальность каждого человеческого индивидуума; утрату «интимного» состояния духа под натиском технократических и иных глобальных макротенденций.

Глава 1. Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина

Экзистенциальная проблематика в творчестве Есенина связана, прежде всего, с отражением кризисного сознания современного человека , переживающего драму утраты корней, единства с природой, миром, людьми, отрыв от «почвы» и «веры», других традиционных ценностей.

Ситуация духовного «промежутка» между родной почвенной стихией и новой урбанизированной реальностью надолго определила трагическую экзистенциальную остроту мироощущения поэта, почувствовавшего себя в какой-то момент «посторонним», «чужим», «лишним» в родном отечестве, подобно героям А. Камю, Ж.-П. Сартра и других писателей-экзистенциалистов:

Нет любви ни к деревне, ни к городу...

(«Не ругайтесь! Такое дело…»)

Я очутился в узком промежутке...

(Русь уходящая)

Язык сограждан стал мне как чужой,

В своей стране я словно иностранец...

(Русь Советская)

Грустно стою я, как странник гонимый,

Старый хозяин своей избы...

(«Синий туман. Снеговое раздолье...»)

«Вся экзистенциалистская литература, как философская, так и художественная - сосредоточена вокруг дилеммы: «естественный индивид - завершенная цивилизация» . Та же коллизия, по существу, воссоздана и в поэзии Есенина, причем с абсолютно экзистенциальным ракурсом восприятия - сквозь призму противоречий индивидуального сознания и частной судьбы, за которой скрыта трагедия многих.

Тенденция «отвержения цивилизации», поиск «изначальной» человечности, путь припоминания истоков – характерные мотивы многих экзистенциалистских произведений, находящие свою параллель в духовно-творческих исканиях Есенина, в частности, в стержневой для его лирики теме «ухода» и «возвращения».

Как показал еще в 30-е годы Г. Адамович, эта тема соотносится в своих истоках с библейскими мифосюжетами о «потерянном рае» и «возвращении блудного сына» .

Однако необходимо подчеркнуть, что она имеет и вполне определенные философские «созвучия», например, в гегелевской «идее развития как самообогащения духа через добровольный уход от себя в чужую стихию и возвращение с победой». С точки зрения экзистенциалистской философии «уход» также - «необходимый момент развития: только покинув родной свой дом, а затем, претерпев все необходимые испытания, дух становится тем, чем он должен быть поистине, по-настоящему обретает себя. В конце концов, получается, что развитие есть возвращение к началу, соединение с собой через временную утрату, добровольную разлуку и преодолимую боль» .

Лирический субъект есенинской поэзии ощущает свой внутренний конфликт с новой реальностью во многом так же, как герой экзистенциального типа, для которого характерна не столько «критическая позиция современника, осознающего свое антагонистическое отношение к общественному целому», сколько «стихийное изумление человека, свидетеля, случайно… заброшенного в «готовый» современный мир». При этом, как поясняет современный исследователь, «экзистенциальное чувство заброшенности возникает в связи с обнаружением «наивным» человеком своего... абсолютного внутреннего несоответствия» современной цивилизации. «И вот он, беспомощный, противостоит этой завершенной цивилизации как изначальная человеческая непосредственность, как безоружная душевная чистота» .

Лирическое «Я» Есенина во многом соответствует этому смоделированному экзистенциальной философией типу «наивного», «непосредственного» сознания, «не готового» принять сомнительные «дары» все ускоряющегося технического прогресса. Он оказывается в весьма сходном положении «изумленного свидетеля», нечаянно «заброшенного» в прежде родной, а ныне чужой для него мир из каких-то иных пределов:

Соглядатай праздный, я ль не странен

Дорогим мне пашням и лесам...

(«Каждый труд благослови, удача!»)

Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый

Бог весть, с какой далекой стороны...

(Русь Советская)

Моя поэзия здесь больше не нужна,

Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен...

(Русь Советская)

Растущую угрозу бытийного основам «естественного» сознания Есенин сумел выразить в наиболее острой форме именно потому, что по самой глубинной своей сути всегда оставался человеком и художником «почвеннического» склада, прочно укорененным в национальной духовной традиции. В своем поэтическом диагнозе трагически необратимых изменений, происходящих в самой структуре сознания современного человека, постепенно утрачивающего связь со своими корнями и первоистоками, Есенин предвосхитил известного немецкого философа Мартина Хайдеггера, спустя десятилетия сформулировавшего важную мысль, созвучную драматическому пафосу есенинской поэзии: «Сейчас под угрозой находится сама укорененность сегодняшнего человека. Более того: потеря корней не вызвана лишь внешними обстоятельствами, она не происходит лишь от небрежности и поверхностности образа жизни человека. Утрата укорененности исходит из самого духа века, в котором мы живем» .

Примечательно, что М. Хайдеггер в подтверждение этой мысли приводит слова, высоко ценимого С. Есениным немецкого поэта Иоганна Гебеля, автора поэм «Овсяной кисель» и «Тленность»: «Мы - растения, которые - хотим ли мы осознать это или нет – должны корениться в земле, чтобы, поднявшись, цвести в эфире и приносить плоды». М. Хайдеггер так комментирует эту цитату: «Мы задумаемся еще сильнее и спросим: а как обстоит дело с тем, о чем говорил Иоганн Петер Гебель. Есть ли еще родина, в почве которой корни человека, в которой он укоренен?» .

Глава 2. Поэзия С. Есенина и философия «экзистенциалистов»

Как видим, творчество С. Есенина созвучно широкому кругу идей, разрабатывавшихся европейскими экзистенциалистами. Однако в наибольшей степени проблематика есенинской поэзии соприкасается с этически ориентированной философией «русских экзистенциалистов» – Н. Бердяева, Л. Шестова, Л. Франка и др. Характеризуя своеобразие русского экзистенциализма, современные исследователи особо подчеркивают его нацеленность на постановку нравственных вопросов: «Экзистенциализм русской литературы, породивший экзистенциализм философский, связан в большей степени с проблемами вины и совести», восходящими к «христианской традиции».

Тема вины и совести образует неотъемлемый нравственно-философский подтекст есенинского творчества, особенно в поздний период. Не случайно Н. Оцуп подчеркивал в свое время, что «музой Есенина была совесть», а Марина Цветаева утверждала, что поэт погиб «из-за чувства, очень близкого к совести». Возможно, поэтому покаянные мотивы поздней лирики Есенина во многом созвучны нравственной проблематике христианского экзистенциализма, обращающегося к осмыслению таких категорий, как «тревога существования», «религиозно-этическое беспокойство», разрыв между «сущностью» и «существованием», между «подлинным» и «неподлинным» бытием.

Говоря об экзистенциальных началах в творчестве Есенина, следует иметь в виду, конечно же, не систему взглядов, а особый способ мировосприятия, основанный на способности поэта раскрывать общебытийные духовные универсалии сквозь призму индивидуального сознания.

В творчестве Есенина трудно отделить собственно философскую лирику от лирики пейзажной, любовной, посвященной России. Философские мотивы переплетаются в его поэзии с мотивами любви к женщине, родной земле, с темой любования природой, ее красотой и гармонией. Все это составляет единый мир, единый космос, в котором существует человек — а ведь именно взаимоотношения человека и Вселенной составляют предмет философских раздумий. Философия Есенина рождается не из отвлеченных размышлений — она является, скорее, результатом прозрения, прочувствования, острого ощущения краткости человеческого существования в мире и неразрывной связи мира и человека.
В ранней человек и мир гармонично связаны, между ними нет противоречия, конфликта. Есенинский космос — это природа и родина, тот мир, с которым человек связан с колыбели. В природе все одушевлено и взаимосвязано, все переходит во все. Это основной принцип богатейшей образности, которая отличает поэзию Есенина. Образный мир его лирики построен на олицетворениях и метафорах, то есть на уподоблениях друг другу разнородных на первый взгляд явлений и предметов: органического и неорганического, растительного, животного, космического и человеческого. Это видно уже на примере стихотворения, которое принято считать первым поэтическим опытом Есенина:

Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
Клененочек маленький матке
Зеленое вымя сосет.

В этом четверостишии четко виден главный творческий и философский принцип Есенина. Благодаря неожиданным метафорам сближаются и «перетекают» друг в друга самые разнородные явления: свет зари становится «красной водой», листва — «зеленым выменем». Смелые олицетворения конкретны и зримы: они превращают восход в «огородника», поливающего капустные грядки, и наделяют два дерева — старое и молодое — чертами животных, предположительно коровы и теленка. Итак, все в мире связано, все наполнено единым жизнетворным началом.
Это ощущение единства порождает своеобразный пантеизм (с чертами крестьянской, следовательно христианской, традиции). Природа — храм, и человек в нем — богомолец и странник. Лирический герой Есенина ощущает себя присутствующим на таинственной литургии природы, начиная с раннего творчества («Я молюсь на алы зори, / Причащаюсь у ручья») и до поздней, «осенней» творческой поры («За прощальной стою обедней / Кадящих листвой берез»). Преобладающий мотив этих лет — радостное приятие жизни и своего места в ней, ощущение ее полноты и одухотворенности, гармония и взаимопонимание с миром в его различных и всегда живых проявлениях:

Я — пастух; мои хоромы –
В мягкой зелени поля.
Говорят со мной коровы
На кивливом языке.
Духовитые дубровы
Кличут ветками в реке.

«Я пастух, мои палаты…», 1914

В то же время в поэмах появляются богоборческие, бунтарские мотивы, там речь идет уже не о смиренном принятии мира, но о способности человека преобразить мир, буквально перевернуть его, бросить вызов Творцу. Во многом это связано с тем, что поэт в это время находится под влиянием идей Февральской и Октябрьской революций, — отсюда строки, звучащие, например, в поэме «Инония» (1918):

Языком вылижу на иконах я
Лики мучеников и святых.
Обещаю вам град Инонию,
Где живет божество живых!

Однако этот богоборческий дух характерен почти исключительно для поэм и практически не отражен в лирике. К тому же вскоре он окончательно сменяется совсем другими мотивами и переживаниями.
Уже упоминавшийся выше мотив странничества — один из ключевых для всего творчества Есенина. Человек — странник и гость на земле, будь то странник-богомолец, бродяга или просто утративший все связи с прошлым человек. «Только гость я, гость случайный / На полях твоих, земля!» — говорит поэт. Образ дороги — один из самых частых в его лирике — представляет собой метафору жизненного пути человека, в его скоротечности и непрестанном движении. Человек приходит в мир, проходит свой путь и в свой срок уходит из жизни, как гость из гостеприимного дома:

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник:
Пройдет, зайдет и вновь оставит дом…

Мотив дороги, жизненного пути дополняется мотивом дома, примиряющим, роднящим человека с миром. Дом, который человек покидает для странствий — каликой, богомольцем или «бродягою и вором», — все равно существует, хотя бы в его памяти, как связующая нить между ним и его прошлым, его корнями, тем, что ему близко и дорого. Наряду с уходом в новое странствие мотив возвращения домой, как метафора завершения жизни, служит залогом возвращения всего в мире на круги своя, цикличности бытия.
В зрелом творчестве поэта все большее место занимает мотив предчувствия смерти, подведения итогов пройденного пути. Стихотворения «Не жалею, не зову, не плачу…» и «Отговорила роща золотая…» — яркие образцы того, как через взаимные уподобления человеческого и природного лирический герой приходит к примирению с неизбежным уходом и к благодарному приятию жизни.
В обоих стихотворениях звучит мотив осени жизни, увядания и предчувствия конца. Зрелость как осень жизни — традиционная в русской поэзии метафора, однако у Есенина она получает особый смысл — делает акцент на сопричастности человеческой жизни природному, «растительному» циклу. Антитеза «юность — зрелость» («расцвет — увядание») прослеживается и на уровне зримых, конкретных образов (юность — «с белых яблонь дым», «души сиреневая цветь»; зрелость и старость — «увяданья золото», дерево, которое «роняет тихо листья»). Такой параллелизм между жизненной порой человека и состоянием природы подчеркивает, что они существуют по единым законам. Увядает человек, увядает дерево, но мир живет, и все повторится вновь.
Лирический герой благодарно принимает бытие и смерть как часть бытия:

Будь же ты навек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

«Не жалею, не зову, не плачу…», 1921

Это напоминает знаменитые пушкинские строки:

И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою чуждою сиять.

«Брожу ли я вдоль улиц шумных…», 1829

Однако есенинская природа, есенинский космос далеко не так равнодушны к бренному человеку. Они гораздо теплее, человечнее, возможно, благодаря тому, что природа Есенина — не абстрактная, а предельно конкретная, имеющая свое географическое и национальное определение. Она и помнит и по-человечески грустит о краткости жизни:

О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.

«Отговорила роща золотая…», 1924

Те же мотивы — предчувствия смерти и радостного приятия жизни — звучат и в стихотворении «Мы теперь уходим понемногу…» (1921). Но здесь акцент сделан на радости земного бытия, в котором есть красота, любовь, поэзия, разнообразие эмоций, счастье:

И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверей, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.

Стихотворение, которое можно назвать итоговым — «Цветы мне говорят: прощай…» (1925), — повторяет и суммирует все философские прозрения поэта, всю сложность и гармоничность бытия. Стихотворение построено на антитезах: любви и разлуки, смерти и полноты жизни, цикличности и неповторимости. В то же время в нем нет непримиримых противоречий, оно полно гармонии; все крайности разрешаются в вечности и разнообразии бытия. Смерть сулит разлуку со всем, что дорого герою на земле: «Я навеки не увижу ее лицо и отчий край». Однако он приемлет смерть как лишь еще одно закономерное проявление жизни: «И эту гробовую дрожь / Как ласку новую приемлю». Поэт чувствует, что жизнь человека должна раствориться в круговороте бытия, «что все на свете повторимо». При этом в последней строке стихотворения заявлена его, быть может, главная мысль — о неповторимости каждого цветка, каждого индивидуального существования, которое именно благодаря этой своей неповторимости оказывается ценным.
Поэзия Есенина, к какому бы периоду — раннему или зрелому — она ни относилась, всегда оставляет у читателя ощущение гармонии бытия, щедрого разнообразия жизни с ее радостями и тревогами, весной и осенью. Она оставляет ощущение ценности каждой жизни во Вселенной, острое и живое чувство связи человека со всем живущим, со всем, что его окружает.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

В своей философской лирике Есенин ставит множество вопросов, обращенных в первую очередь к самому себе: чем я жил, что я успел, для чего пришел в этот ми?

Есенин всегда ощущал себя частью этого мира. Часто он находил отклик своим мыслям в мире природы, поэтому его философская лирика темно переплетается с пейзажной и наполнена аналогиями между законами человеческой жизни и законами природы.

Яркий тому пример - элегия «Отговорила роща золотая» (1924). «Золотая роща» - это и конкретный природный образ, но это и метафора - жизнь поэта, человеческое бытие вообще. Философское содержание раскрывается через пейзажные зарисовки.

Тема увядания, ощущения последних дней сквозит в образе осени. Осень - время тишины, ярких красок, но в то же время - пора прощания. В этом и заключается противоречивость нашего земного существования. Журавли - это лейтмотив стихотворения, прощальной песни со всем юным, свежим, с «сиреневой цветью» природы и, главное, с душой человека. Человек одинок, однако, эта бесприютность соседствует с теплым воспоминанием: «Стою один среди равнины голой, // А журавлей относит ветер в даль, // Я полон дум о юности веселой, // Но ничего в прошедшем мне не жаль». Жизненный путь пройден, природа завершила свой круг…

Соотношение весны человека и догорающего костра жизни выражено через зримый предметный образ: «В саду горит костер рябины красной, // Но никого не может он согреть». Несмотря на это, лирическому герою не жаль прошедшей жизни, так как бытие воспринимается им как преходящее. «Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник…» - в этих словах основа философского отношения к жизни. Все мы рождены для того, чтобы умереть, каждый из нас - крошечная песчинка в мировом космосе, каждый из нас - неотъемлемая часть природы. Поэтому-то лирический герой сравнивает свой предсмертный монолог с осенним листопадом: « Так я роняю грустные слова».

Несмотря на трагическое звучание стихотворения, воспоминания о прошумевшей жизни вызывают у лирического героя приятие смерти как данности. Вообще, эта элегия очень похожа на исповедь лирического героя - Есенин поднялся над своей личной трагедией к общечеловеческим высотам.

Схожие мысли звучат в стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу…» «Увяданья золотом охваченный, // Я не буду больше молодым» - в этих строках размышление о невозможности повернуть время вспять. «Весенняя гулкая рань» - олицетворение молодости природы и молодости жизни. Чувство неизбывной печали, мотив неотвратимой беды лирического героя перед лицом всепоглощающего времени и вечной природы снимается словом «процвесть» в последней строфе: «Все мы, все мы в этом мире тленны, // Тихо льется с кленов листьев медь... // Будь же ты вовек благословенно, // Что пришло процвесть и умереть». Именно к природе взывает лирический герой, именно с ней горше всего прощаться, стоя у роковой черты.

Человеческая душа и Мир едины, однако, порою это единство нарушается, трагическая дисгармония разрушает идиллическое существование. Это может проявляться в бытовых, житейских ситуациях. Так, в «Песне о собаке» человек с жестокостью нарушает законы природы, отнимая у матери новорожденных щенков. Это не только вызывает материнское горе, личную трагедию, но и становится причиной беды вселенского размаха: «Покатились глаза собачьи Золотыми слезами в снег», « В синюю высь звонко Глядела она, скуля, А месяц скользил, тонкий, И скрылся за холм в полях»

Есенин убежден, что нельзя вмешиваться в заданный ход жизни, изменять её темп. По-особенному звучат строки из стихотворения «Мы теперь уходим понемногу»: «И зверьё, как братьев наших меньших, Никогда не бил по голове». Так и нужно жить, понимая, что ты - не хозяин природы, мира, а их часть. Нужно наслаждаться возможностью созерцать красоты земли, нужно просто жить, беря от нее все, что можно. В этом, по мнению поэта, и есть смысл жизни: «Счастлив тем, что я дышал и жил. Счастлив тем, что целовал я женщин, Мял цветы, валялся на траве».

Видя уход в мир иной близких ему людей, лирический герой и сам ощущает приближение смерти. Он понимает, что это может произойти в любой момент. От такой мысли становится жутко и тоскливо, ведь жизнь так прекрасна и так не хочется прощаться с ней. Тем более лирический герой уверен, что мир усопших не имеет ничего общего с нашим миром:

Знаю я, что не цветут там чащи,

Не звенит лебяжьей шеей рожь.

Оттого пред сонмом уходящих

Я всегда испытываю дрожь.

Но стихотворение заканчивается жизнеутверждающе, как и почти вся философская лирика Есенина. Пока еще есть время, нужно ценить и дорожить тем, что ты живешь, любить людей, восхищаться природой, жить в гармонии с собой и окружающим миром.

Размышляя о природе, о Родине, о своей личной судьбе, поэт неизбежно приходит к мысли о том, жизнь нужно принимать такой, какая она есть: «Как прекрасна Земля И на ней человек!»

Для многих из нас Сергей Есенин — певец русской природы, мастер любовной лирики, автор стихов о бесшабашной юности. Однако при более внимательном прочтении в простых, а порой и наивных, как кажется, есенинских образах открывается более глубокий смысл.

Уже в самых ранних стихах Есенина чувствуется особое понимание поэтом природы. Она предстаёт не как статичный фон, но как живой мир, в котором каждая травинка и каждый лепесток способны грустить и радоваться, мыслить и любить. Это зелёный храм, в котором ивы («кроткие монашки») молитвенно перебирают чётки, а берёзы стоят, «как большие свечки». В образах природы поэт нередко видит своё отражение. Его душа — цветущая яблоня, любовь — душистая липа, разлука — алая и горькая рябина. В одном из более поздних стихотворений поэт уподобляет себя дереву: так же, как и «старый клён на одной ноге», он оберегает от лиха дорогую ему «голубую Русь», охраняет сё чистоту.

Образ дерева занимает важное место в лирике поэта. Философское восприятие природы раскрывается и в прозаическом произведении Сергея Есенина «Ключи Марии», где возникает мифический образ мирового дерева, на котором «растут» Луна, Солнце, звёзды и планеты. Это дерево, в истолковании автора, есть источник силы и начало жизни.

Для зрелых стихов Есенина характерен оттенок тоски. Рисуя осенние хмурые пейзажи, когда природа уже утратила яркость и свежесть и готовится к долгому сну, поэт размышляет о родине, о её судьбе и о собственном пути. Он чувствует, что прежняя жизнь, которая была ему так мила, уходит бесследно. В стихотворении «Я последний поэт деревни» слышится уже почти безысходный трагизм. Здесь образы природы предстают предвестниками неминуемой беды. Берёзы, кадящие листвой, справляют прощальную панихиду; «луны часы деревянные» отстукивают последние минуты; ветер отплясывает прощальный танец. Поэту горько сознавать, что «злак овсяный, зарёю пролитый», будет собирать чёрная горсть железного гостя, но он не отделяет своей судьбы от судьбы родины, ожидая, что вскоре прогремит и его «двенадцатый час».

В стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу» звучит мотив грусти об ушедшей молодости. Поэт понимает, что он «увяданья золотом охваченный»; прежние бесхитростные радости утрачены. Подводя итог своим размышлениям, он говорит:

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льётся с яблонь листьев медь.

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло отцвесть и умереть.

Таким образом, концовка стихотворения получает философское звучание: в словах поэта нет ни обиды, ни горького пессимизма. Он благословляет естественный ход бытия, никого ни в чём не обвиняя. Тема смирения перед непреложным законом жизни стала лейтмотивом зрелой есенинской лирики:

Вот так же отцветём и мы

И отшумим, как гости сада:

Коль нет цветов среди зимы,

Так и грустить о них не надо.

Или:

Мир тебе, отшумевшая жизнь,

Мир тебе, голубая прохлада.

Философским звучанием наполнена и любовная лирика Сергея Есенина. Переосмысливая свою жизнь, поэт понимает: то, что по-настоящему нужно ему, — это светлая и искренняя любовь.

«Мне бы только смотреть на тебя, видеть глаз злато-карий омут», — говорит он, признаваясь, что впервые за долгое время «запел про любовь» и «отрёкся скандалить». В другом стихотворении поэт грустит о том, что не сберёг себя «для тихой жизни, для улыбок».

В более поздних произведениях Есенина чувствуется мотив утраты настоящей любви и разочарования в том чувстве, которое выдаётся и принимается за неё, которое — лишь «снег» да «иней» вместо белого липового цвета.

В поэме «Цветы» философский настрой поэта проявляется в образах самих цветов — в каждом из них раскрывается какое-то чувство или черта характера. Цветы — это люди, которые «и в солнь, и в стыть способны ползать и ходить».

На протяжении всей своей творческой жизни Есенин пытался осмыслить соотношение вечного и преходящего, повторяющегося и неповторимого. Каждое новое поколение, вступая в мир, задаётся этими вопросами. Поэтому стихи Есенина, исполненные самых разных чувств, не перестают волновать нас.