Опровержение теории дарвина. Критика дарвинизма

Многие выводы современной теории эволюции неочевидны и требуют изощренных обоснований. В ней немало нерешенных проблем, и есть области, к изучению которых только приступили. Однако на сегодняшний день это единственная фундаментальная теория в биологии, позволяющая объяснить развитие и разнообразие жизни.

Понятие «эволюция», то есть «развертывание» или «разматывание», постепенное без скачков и перерывов изменение и усложнение какого-нибудь объекта, существовало в науке и до Дарвина . Об эволюции, например, Солнечной системы писали Кант в 1755 году и Лаплас в 1796-м. Естественно, что и биологи примеряли эту идею к своей дисциплине. Первая основанная на ней теория органического мира принадлежала Жану Батисту Ламарку, который предположил, что всем живым существам свойственно стремление к самоусовершенствованию и прогрессу с наследованием приобретенных на протяжении жизни признаков. И хотя с точки зрения современной науки в объяснении причин развития Ламарк был не прав и изменения, которые не затрагивают половые клетки, наследоваться не могут, тем не менее существование самого явления эволюции он доказал вполне убедительно. Были, конечно, и другие теории развития органического мира, ныне практически забытые. Для XVIII и начала XIX века подобный подход, объяснявший происходящие в мире изменения естественными причинами, а не действием высших сил, был новаторским и противоречил общепринятой методологии, суть которой лучше всего изложил англиканский священник Уильям Пэйли. В увидевшем свет в 1806 году «Естественном богословии» он рассуждал так: предположим, что на прогулке в поле мы нашли часы. Ясно, что столь сложный и целесообразный механизм не мог возникнуть самопроизвольно, но был замыслен и изготовлен неким часовщиком. Но Вселенная и жизнь неизмеримо сложнее часов, поэтому должен быть и создавший их Мастер. Популярность этой аналогии в наши дни побудила американского биолога и выдающегося популяризатора дарвинизма Ричарда Докинза продолжить спор с Пэйли и даже дать своей книге, опубликованной в 1986 году, название «Слепой Часовщик». Как объяснить ошибки и неточности в «конструкции» живых организмов, спрашивает Докинз. К примеру, геном человека «содержит огромное количество «мусора», неработающих и даже смертельных генов, как, например, онкогены. Все это мог создать только слепой часовщик, но никак уж не «умный» творец».

К тому времени, как Чарлз Дарвин отправился в знаменитое кругосветное плавание на корабле «Бигль», и за почти двадцатилетний последующий период, когда он прорабатывал свою теорию, в естествознании, в первую очередь в геологии, было накоплено достаточно фактов, позволяющих объяснять развитие физического и органического мира без Часовщика.

Англия и континентальная Европа изобилуют местами, где пласты горных пород выходят прямо на поверхность и потому легкодоступны для изучения. В начале 1830-х годов английский геолог Чарлз Лайель, с которым Дарвин впоследствии сдружился, предложил новую концепцию истории Земли, названную униформизмом. Согласно ей главные процессы, изменяющие Землю, — это выветривание и размывание горных пород. Поскольку идут они очень медленно, то увидеть результаты их работы - сглаживание гор и образование километровых осадочных толщ - можно только за длительный период времени. Первые же оценки возраста Земли по скорости накопления морских осадков составили миллионы лет вместо шести дней Творения. Тогда считали, что для постепенной эволюции видов этого времени вполне достаточно.

Книгу Лайеля «Основы геологии» с изложением идеи постепенной эволюции ландшафтов Дарвин даже брал с собой в путешествие, хотя отношение к ней научного сообщества было настороженным. Большинство ученых верили в теорию катастроф, утверждавшую, что каждый пласт ископаемой фауны - это свидетельство отдельных актов творения, которые чередовались с катастрофическим вымиранием созданного прежде. «Проницательный Генсло (пастор и ботаник) дал совет мне внимательно изучить только что появившийся первый том Principles, но ни в коем случае не проникаться проводимыми в ней воззрениями», - писал Дарвин. Но молодой естествоиспытатель проникся - так убедительны были доводы Лайеля.

На постепенные изменения, происходящие в органическом мире, указывал и огромный палеонтологический материал, накопленный в XIX веке. Разнообразие окаменелых форм животных и растений, четкое распределение их по толщам, вплоть до того, что по одним и тем же ископаемым остаткам можно установить одновозрастные слои, даже если они находятся в разных местах, - все это наводило на мысль о том, что живой мир закономерно менялся по всей планете. Более того, уже во времена Дарвина по окаменелостям начали восстанавливать временную последовательность геологических событий, которой ученые пользуются поныне.

Поскольку эволюционное развитие предполагает непрерывность, значит, одни виды должны происходить от других. Главное подтверждение этого тезиса пришло из эмбриологии, которая бурно развивалась в начале XIX столетия, и уже был открыт закон (российским академиком Карлом фон Бэром), согласно которому у животных, совершенно разных во взрослом состоянии, похожи зародыши. Дарвин был хорошо знаком с этими исследованиями и использовал их для своих теоретических построений.

Рождение дарвинизма

Что же, собственно, сделал сам Дарвин? А сделал он на первый взгляд очень простую, но совершенно необходимую вещь, благодаря которой гипотеза стала теорией. Он объяснил, как идет эволюция, каков ее конкретный механизм. Именно это объяснение, оформленное в виде теории естественного отбора, впоследствии назвали «дарвинизмом». Эта теория «покоится на трех китах»: изменчивости, наследственности и отборе. Понять ее несложно и школьнику, достаточно припомнить, что среди животных и растений, будь то домашние или дикие, всегда есть какое-то разнообразие, и особи одного вида хоть немного, но отличаются друг от друга - так проявляется изменчивость. При этом дети больше похожи на своих родителей, чем на чужих, - так работает наследственность. Теперь положим, что в потомстве одной пары голубей клювы немного различаются по длине, и один любитель обращает внимание на голубя с клювом слегка покороче, другой же, напротив, на голубя с клювом подлиннее, поэтому они будут отбирать для разведения птиц с одним из крайних проявлений признака. Первоначально отличия очень малы, но с течением времени отбор приводит к возникновению двух хорошо различающихся форм - пород. Именно так в действительности и произошло с породами голубей-турманов, выведенных в Англии, чей пример использовал для иллюстрации своей теории Дарвин. Получается, что совершенство и поразительное разнообразие живых организмов - от бактерий и грибов до баобабов и человека - создано благодаря естественному отбору, который действует из поколения в поколение.

Первое издание основного труда Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» увидело свет 24 ноября 1859 года. В день ее появления на прилавке магазина она разошлась тиражом 1 250 экземпляров. Потребовалось второе издание тиражом 3 тысячи, потом допечатали еще 16 тысяч, книгу перевели на многие языки мира. Дарвин смеялся: «Даже на древнееврейском языке появился очерк о ней, доказывающий, что моя теория содержится в Ветхом Завете!» Он был горд и отрицал, будто успех книги - только в ее своевременности. По его признанию, до ее публикации он не встречал среди своих коллег ни одного, кто сомневался бы в постоянстве видов. Даже Лайель не соглашался с Дарвином. Однако теория естественного отбора так хорошо объясняла накопившийся у натуралистов материал и так интересно читалась, что была просто обречена на успех.

Что бы ни говорил автор, книга действительно оказалась очень своевременной. Благодаря быстрому развитию науки, техники и экономики в европейском обществе распространилась идея прогресса. Теория эволюции переносила ее на развитие живого мира и одновременно служила естественнонаучным обоснованием прогрессистских социальных теорий. Говорят даже, что Карл Маркс хотел посвятить «Капитал» Дарвину, и хотя это лишь миф, его существование показательно.

Коль скоро дарвинизм признавал эволюцию всех видов, то с неизбежностью возникал вопрос о происхождении «венца творения». На него Дарвин тоже ответил, но в другой книге, которая вышла на 12 лет позже первой: вероятно, он долго не решался публично выступить по такому щекотливому вопросу. Эта книга называлась: «Происхождение человека и половой отбор». По мнению автора, своим интеллектуальным прогрессом человечество обязано женщинам, которые выбирали себе самых умных и надежных партнеров, а слабые и глупые представители сильной половины оставались без потомства. Именно в этой книге прозвучало впервые заявление, столь взбудоражившее общество, о нашем родстве с обезьянами. С тех пор теория эволюции вышла за стены кабинетов ученых, стала предметом широкого обсуждения, и критика ее утратила конструктивный научный характер. Что поделать, но тогда в руках у Дарвина не было столь весомых доказательств своей правоты, которые появились позже, и, говорят, под занавес своей жизни он готов был даже отказаться от гипотезы происхождения человека. Факты появились вскоре после его кончины. В 1890 году на острове Ява голландский антрополог Эжен Дюбуа обнаружил кости древних, похожих на человека, существ, которых назвали питекантропами. И хотя, по современным представлениям, ни питекантроп, ни другие известные ископаемые человекообразные, включая неандертальца, не были непосредственными предками человека, тем не менее они - наши ближайшие генетические родственники - и помогают увидеть, как вместе с постепенным развитием мозга и освоением прямохождения возник человек.

Зачем судиться с теорией

После Первой мировой войны общественное мнение в США было предубеждено против теории эволюции, которую связывали с атеизмом. В 1925 году в штате Теннесси в качестве закона был принят «акт Батлера», гласящий: «…будет нарушением закона, если любой преподаватель любого университета или школы, содержащихся полностью или частично за счет штата, будет преподавать любую теорию, отрицающую историю Божественного Творения человека, как тому учит Библия, и вместо этого преподавать, что человек произошел от низших животных». Ответственность за нарушение предполагала уплату штрафа в 100-500 долларов, большой по тем временам суммы. Противники акта Батлера, группа бизнесменов из Дейтона, маленького городка в штате Огайо, возглавляемых инженером Джорджем Рэппли, решили показать абсурдность этого закона весьма оригинальным способом - через суд. Они заручились согласием молодого преподавателя естествознания и математики Джона Скоупса, что тот признает себя нарушителем акта Батлера. Фактически Скоупс только один раз вел урок биологии, заменяя заболевшего коллегу, на котором действительно обсуждал главу по дарвинизму из рекомендованного учебника. Замысел заключался в том, чтобы процесс показал несостоятельность акта Батлера и привел к его отмене. Дополнительным стимулом была идея Рэппли о том, что процесс привлечет внимание к Дейтону и поможет заработать - классическая пиар-акция.

Процесс начался 10 июля 1925 года. Защита добилась обсуждения Библии в качестве альтернативного естествознанию источника знаний. Обвинитель Уильям Брайан, влиятельный политик, неоднократный кандидат в президенты, вынужден был отвечать на «неудобные» вопросы о библейских чудесах, можно ли их трактовать буквально и рассматривать в качестве серьезной альтернативы естественнонаучной точке зрения: о сотворении мира за шесть дней и его возрасте, остановке Солнца Иисусом Навином, проглоченном китом и жившим три дня в его желудке Ионе и подобном. Брайан не ответил на эти вопросы удовлетворительно, и наблюдавшая за процессом пресса признала его поражение. Стало очевидно, что библейские факты естественной истории можно трактовать как аллегории. Скоупс был оправдан, но в силу юридических причин акт Батлера отменили не сразу - это произошло только в 1967 году, хотя со времен «обезьяньего процесса» более ни разу не применяли.

В США было еще несколько попыток ограничить преподавание эволюционизма в школе по религиозным мотивам. Последний раз это было в 2002 году в округе Кобб штата Джорджия, где на школьных учебниках биологии по требованию верующих родителей поместили наклейки с надписью: «…эволюция - это теория, а не факт… эту тему надо рассматривать критически». В 2005 году окружной суд постановил эти наклейки убрать. В России недавно прошел первый «обезьяний процесс». Инициировавший его Кирилл Шрайбер профессионально занимается рекламным бизнесом, равно как помогавший ему на процессе друг Антон Вуйма, руководитель «Духовного наследия» - организации, называющей себя «информационным агентством с сильным PR-уклоном». Сам Вуйма в интервью признавал, что в целях саморекламы проводит акцию «черного PR» - в данном случае против дарвинизма. Суд города Санкт-Петербурга принял первый иск к рассмотрению и вынес по нему отрицательное решение.

Лучшая демонстрация теории эволюции - стадии развития лягушки: у похожего на рыбку головастика сначала отрастают задние лапки, потом передние, затем исчезает хвостик, и вот новое существо - амфибия

Общий предок

Коллеги задавали Дарвину массу вопросов, на многие из которых он убедительно ответил и не только потому, что был энциклопедически образованным человеком, но и благодаря силе предложенной им теории. А на что не ответил он сам, ответили следующие поколения ученых, и их ответы породили новые вопросы…

Возможно ли, что никакой преемственности между видами нет и каждый из них возник независимо? На этот вопрос современная наука, которая изучает механизм эволюции на уровне молекул, отвечает отрицательно. У всех известных существ наследственная информация закодирована в виде последовательности нуклеотидов в молекулах ДНК. Нуклеотидов всего четыре, и они одинаковы у микроорганизмов, растений и животных. Этот факт - в пользу родства всех существ. Но порядок следования нуклеотидов различается в молекулах ДНК разных организмов, что, собственно, и служит залогом их внешнего и внутреннего различия. Чем больше таких различий в ДНК двух разных видов, тем раньше они разошлись со своим общим предком.

Используя эти положения, в 1962 году американские биохимики Лайнус Полинг и Эмиль Цукеркандль выдвинули идею «молекулярных часов». Они заметили корреляцию между количеством различий в последовательностях аминокислот гемоглобина - белка, переносящего кислород, который есть у многих животных, и временем расхождения видов согласно палеонтологической летописи. То есть скорость, с которой изменяется последовательность аминокислот, для данного белка постоянна. А значит, по числу различий в одном и том же белке для любой пары видов можно оценить время их расхождения, даже если и палеонтология на этот счет не дает никаких указаний. Как в школьной задаче на расчет времени при известных расстоянии и скорости. Тот же принцип оказался верным и для последовательностей нуклеотидов в молекулах ДНК. В идеальном случае генеалогия живого существа, построенная палеонтологами, должна совпасть с генеалогией, построенной генетиками, и это стало бы одной из лучших демонстраций теории эволюции.

Знания о последовательностях ДНК и белков привели к рождению новой науки, занимающейся их сопоставлением и анализом, - биоинформатики. От нее ответвилась молекулярная филогенетика. По сравнению с традиционной систематикой, основанной на изучении анатомии, эта наука оперирует огромным количеством признаков - ведь число генов у многоклеточных организмов исчисляется многими тысячами, и каждый из них состоит из сотен или тысяч нуклеотидов. Сотни лабораторий во всем мире анализируют ДНК и все глубже разбираются в родственных связях организмов.

Не только генетический код, но и функциональные участки ДНК - гены - нередко одинаковы. Например, развитие зародыша у разных групп многоклеточных животных управляется одними и теми же генами. Где будет передний конец, а где - задний, задают «гомеозисные» гены, очень похожие у всех животных: от медузы до примата. Одни и те же гены управляют развитием глаза мухи и мыши - а ведь прежде считалось, что эти органы несравнимы, поскольку по-разному устроены: глаз насекомых состоит из множества простых глазков - фасеток, каждый из которых дает изображение одной точки пространства, а глаз позвоночных строит полное детальное изображение. Еще пример, в зародыше любого вида образуются лишние клетки, которые затем самоуничтожаются. Так, наши пальцы формируются за счет гибели клеток между ними, иначе вместо нормальной конечности развивалась бы сросшаяся культя. Точно так же ликвидируются самостоятельно и мутантные клетки, способные стать раковыми. Эти процессы запрограммированной гибели клеток - апоптоза - управляются особыми генами, которые очень похожи и, как оказалось, взаимозаменяемы, у человека, мыши и крошечного червя, состоящего всего лишь из одной тысячи клеток.

А раз во всех существах встречаются одинаковые «кирпичики», значит, они достались им от некоего общего предка? Кто же это мог быть? В мире одноклеточных мы видим организмы, похожие по обмену веществ и на растения, и на животных. Первые путем фотосинтеза создают себе пищу сами, вторые - этого не могут и нуждаются в готовых органических веществах. Например, от такого существа, как эвглена зеленая - полуводоросль-полуживотное, могла пойти дальнейшая эволюция. Чтобы стать многоклеточными, отдельным существам-клеткам нужно было объединиться в колонии. Сейчас полагают, что такой скачок связан с появлением хищничества как образа жизни: большую особь труднее съесть. Вся дальнейшая эволюция - это непрекращающаяся гонка наращивания размеров обеих противоборствующих сторон, в которой хищники и жертвы подгоняли друг друга. Животные, которые жили миллиард лет назад, настолько отличались от современных, что к ним неприменимы привычные принципы классификации. В них причудливо сочетались признаки разных современных типов, никогда не встречающиеся одновременно ни в одном из ныне живущих организмов. Трибрахидиум можно было бы назвать медузой, если бы не диковинная трехлучевая симметрия, более характерная для растений. Дикинсония похожа на кольчатого червя, но назвать ее так мешает «скользящая» симметрия, при которой парные конечности расположены не напротив друг друга, а в шахматном порядке. Такой тип симметрии опять-таки чаще встречается в растительном царстве, но в данном случае ученые уверены, что имеют дело с животным. По непонятной причине эти странные существа вымерли, и более полумиллиарда лет назад (в раннем кембрии) на коротком отрезке времени длительностью порядка десяти миллионов лет появились все известные современные типы животных. Это событие назвали «кембрийским взрывом». И согласно теории эволюции общий предок современных животных вышел из древнего мира докембрийских «чудищ», тех, кто пережил глобальную катастрофу. Данные молекулярной филогенетики подтверждают, что родословная современных типов (как то: губки, погонофоры, хордовые и т. д.) - это не дерево, но куст с пучком ветвей-типов, растущих из единого корня. А вот окаменелые остатки того, кто был этим корнем, палеонтологам еще не попались.

Уязвимое место

На самом деле прямого обоснования эволюционной теории еще никто не представил. В качестве такового может послужить только наблюдение за естественным развитием видов и обязательная регистрация того, какими были существа на старте, их промежуточные формы и во что превратились в конце. Отсутствие такого наблюдения и есть наиболее уязвимое место теории. Действительно, если видообразование - это непрерывный процесс, который продолжается и в наши дни, то почему мы не встречаем переходных форм? Есть, к примеру, тигр, лев, леопард, рысь - представители семейства кошачьих, а полосатых львов или тигров с гривами - форм промежуточных между двумя родственными видами - не бывает. Настораживает и то, что в ископаемом состоянии переходные формы также не встречаются. Отсутствие современных переходных форм Дарвин объяснял тем, что картина сегодняшнего мира - это результат уже разрешившихся противоречий и родоначальные виды истреблены естественным отбором. Что же до отсутствия их ископаемых остатков, то аргументом служили кратковременность их существования и небольшая численность, из-за чего вероятность, чтобы они сохранились, очень мала, а вероятность обнаружить их - и вовсе мизерна. Все, что видят палеонтологи, - это один вид в одном слое, другой - в другом, и никаких переходов. Словно долгие периоды устойчивого существования одних и тех же организмов вдруг сменялись быстрым видообразованием. Американские ученые Нильс Элдридж и Стивен Гоулд назвали это явление «прерывистым равновесием». Осталось понять условия стабильности и факторы ускорения эволюции.

И все-таки, в одном частном случае - среди микроорганизмов - ученые считают, что им удается видеть и регистрировать ход эволюции. В ответ на изобретение новых антибиотиков против болезнетворных бактерий возникают штаммы (группы микроорганизмов с четкими физиологическими особенностями), устойчивые к действию этих лекарств. С первой половины XX века идет постоянная гонка: медикам приходится все время изобретать новые лекарственные средства, которые быстро теряют эффективность из-за ускоренной эволюции микробов. Единственное, что останавливает от того, чтобы считать ее зримым процессом видообразования, - невозможность применить к бактериальному штамму понятия «вид». Стандартное определение гласит, что вид - это совокупность организмов, неспособных к скрещиванию с особями других видов или дающих при таких скрещиваниях бесплодное потомство. Но оказалось, что штаммы, относящиеся к одному и даже разным видам бактерий, могут обмениваться генетическим материалом друг с другом. Это явление назвали горизонтальным переносом генов. Благодаря миграции генов достижения одного вида микроорганизмов становятся доступными для другого - такую форму эволюции назвали ретикулярной, или сетчатой, чтобы подчеркнуть ее отличие от «классической», то есть древовидной, куда бактерии, похоже, не вписываются. Образно говоря, для бактерий нельзя построить эволюционное древо с общим корнем - у них родственные связи образуют запутанную сеть.

Парадоксы развития

Еще один феномен, который пока трудно объяснить с эволюционной точки зрения, - это сложность строения живого организма. Как, например, мог образоваться такой совершенный орган, как глаз? Дарвин, который хорошо знал зоологию и анатомию, на этот вопрос отвечал так. Органы, способные воспринимать свет, есть даже у самых простейших существ. Поэтому глаза можно выстроить в ряд по мере усложнения: от простых пигментных пятен или выстланных пигментом прозрачных кожных мешочков ланцетника до сложных фасеточных глаз насекомых и совершенной оптической системы человеческого глаза. Причем такой ряд легко создать и на основе глаз зародышей, что будет иллюстрацией к процессу их развития. Ну а какие преимущества в конкурентной межвидовой борьбе дают хорошо работающие глаза тем, у кого они есть, вряд ли нужно перечислять. Гораздо труднее оказалось для Дарвина объяснить происхождение электрических органов у рыб. Но если бы ему было известно, что почти все физиологические процессы имеют электрическую природу, он с легкостью это сделал бы.

Тем не менее проблема осталась - на молекулярном уровне. Даже у наиболее простых бактерий есть около 200 генов, каждый из которых состоит из сотен или тысяч нуклеотидов. Каждый ген отвечает за какую-то жизненно необходимую функцию, например за построение элементов клетки, производство и починку молекул ДНК, за транспорт пищи в клетку. Американский биохимик Майкл Бихи назвал это свойство живой системы «неуменьшаемой сложностью», из которого следует, что первая клетка должна была появиться сразу с двумя сотнями генов, чтобы стать жизнеспособной. Кстати, этот пример часто используют критики теории эволюции. Они говорят: раз биологи сами пришли к такому парадоксу, значит, они отрицают дарвинизм. В логике такой прием называется подменой тезиса и свидетельствует об ошибочном выводе - разумеется, ученые не отрицают дарвинизма, они ищут пути обхода «неуменьшаемой сложности». Действительно, случайное возникновение даже самой элементарной клетки путем перебора химических соединений маловероятно. Но мы мало знаем о том, как была организована ранняя жизнь на Земле и какие пути могли привести к возникновению клетки.

Проблему представляет собой и сложность многоклеточных организмов с десятками тысяч генов. Ведь материала, с которым «работает» естественный отбор, может не хватить. Особенно среди крупных животных, исчисляемых всего лишь тысячами особей, таких как киты или слоны. В 1957 году английский генетик Джон Холдейн рассчитал, что для замены в популяции каких-либо организмов только одного признака необходимо вести отбор в 300 поколениях - а признаков-то (генов) десятки тысяч! Возможно ли при такой маленькой скорости эволюции возникновение новых видов, различающихся не по одному, а по целому комплексу признаков? Позднее это затруднение назвали «дилеммой Холдейна». Кажущуюся невозможность удается преодолеть, если сменить математическую модель и отказаться от посылки, что признаки эволюционируют независимо друг от друга. Половой процесс и связанный с ним обмен генами может объединять в одной особи множество нежелательных признаков и позволяет выбраковывать их существенно быстрее, чем предполагалось в модели Холдейна.

С помощью генетики удалось решить и вопрос о направленном течении эволюции, который стоял в свое время довольно остро. Еще в XIX веке палеонтолог Эдуард Коуп обнаружил, что у разных видов ископаемых животных могли развиваться одинаковые признаки. Это указывало на то, что эволюция - процесс не случайный, но подчиняющийся каким-то внутренним, еще не открытым закономерностям. В XX веке схожую концепцию под названием «номогенез» развивал русский ученый Лев Берг. Но экспериментальные данные такой концепции противоречат. У животных, даже не близких родственно, есть много общих генов, они-то и определяют, казалось бы, независимое появление у разных видов сходных признаков. Поскольку гены похожи, то и изменяются (мутируют) они сходным образом. С этой точки зрения удалось объяснить «закон гомологических рядов в наследственной изменчивости», сформулированный в 1920 году Николаем Вавиловым, который обнаружил, что у разных видов злаков встречаются похожие формы. Например, у ржи и пшеницы колосья могут быть как с остью, так и без нее; междоузлия могут быть как окрашенными, так и нет. Этот закон обладает большой предсказательной силой: если у одного растения какого-то признака нет, но он есть у близкого ему вида - нужно искать, вполне вероятно, что его просто еще не обнаружили.

Кто мы?

Генетика генетикой, но давайте посмотрим правде в глаза. Во всей этой истории большинство людей по-настоящему волнует лишь один вопрос - происхождение человека. Прав ли был Дарвин относительно близкого родства людей с человекообразными обезьянами? Судите сами. Анатомическое строение, физиологические и биохимические особенности, в частности строение молекулы гемоглобина, роднят нас с человекообразными обезьянами настолько, что сомневаться трудно. Ближе всех к человеку стоит шимпанзе, наше генетическое сходство настолько велико - 98%, что возникла идея в один род объединить человека и два известных вида шимпанзе: обыкновенного (Pan troglodytes) и карликового (Pan paniscus), также известного под названием бонобо. В 1991 году американский биолог Джаред Даймонд написал книгу об эволюции человека, которую так и назвал: «Третий шимпанзе». По его мнению, в зоологической систематике рода Homo правильнее использовать три вида: Homo troglodytes (человек пещерный, или шимпанзе обыкновенный), Homo paniscus (человек фавновый, или шимпанзе карликовый) и Homo sapiens.

По данным молекулярной филогенетики, эволюционные линии человека и шимпанзе разошлись примерно 6-7 миллионов лет назад. Мало того, сопоставив 14 000 генов человека и шимпанзе, ученые из Мичиганского университета под руководством Цзяньчжи Чжана пришли к выводу, что у шимпанзе эволюция на молекулярном уровне шла быстрее. То есть для того чтобы из предка, общего для шимпанзе и человека, получились сегодняшние виды, больше генов потребовалось изменить у шимпанзе. Так, может быть, вершина эволюции - это шимпанзе, а не человек? Тем более что с точки зрения биологии способность к рассудочной деятельности, выраженная у человека в большей мере, чем у других видов животных, не такое уж принципиальное отличие, и оно требует меньшего количества генетических перестроек, чем геном в целом.

Фальшивки и ошибки

За полтора столетия эволюционной теории в ней бывали ошибочные опыты и заключения, а подчас и фальсификации, и это - повод для вполне справедливой критики. Например, знаменитая история с «пилтдаунским человеком», обнаруженным в 1912 году. Его скелет был сфабрикован какими-то шутниками из черепа человека и челюсти орангутана и долгое время рассматривался как промежуточное эволюционное звено к современному человеку. Фальшивку разоблачили в 1953 году. Другой повод подал известный в прошлом популяризатор дарвинизма Эрнст Геккель: в стремлении убедительнее проиллюстрировать эволюционную теорию он переделывал рисунки зародышей животных так, чтобы на ранних стадиях они больше напоминали рыб - того требовал сформулированный им «биогенетический закон» (в развитии особи повторяются основные этапы эволюции вида). Оппоненты, приводя подобные случаи, делают вывод, что при доказательствах эволюционной теории были использованы несуществующие факты, а значит, она ошибочна. В каких-то единичных случаях да, были использованы. Но во-первых, все такие подделки, в том числе пилтдаунский человек и геккелевские рисунки, позже разоблачили, причем сами биологи. Во-вторых, твердо установленных фактов, не противоречащих теории, - гораздо больше. Встречается часто и такой аргумент, который касается, скорее, методологии науки, чем ее содержания, - раз у эволюционной теории есть нерешенные проблемы, значит, она несостоятельна. На это можно сказать следующее: у естественнонаучной теории должны быть нерешенные проблемы и области изучения, которые она только нащупывает. Это следует, в частности, из особенностей эмпирических обобщений: нет логических законов перехода от частного к общему.

Можно привести еще несколько подобных аргументов против теории эволюции. Одни из них будут содержать логические ошибки, другие - показывать, что у современной теории эволюции есть «белые пятна». Во всех этих случаях повода для отказа от теории не возникает, тем более что научной альтернативы ей нет. Принять в качестве таковой креационизм ученые не могут, поскольку он основан на метафизическом подходе. Теория эволюции и миф о Творении - это разные языковые системы, основанные на разном понятийном аппарате, и поэтому их невозможно корректно сравнивать и противопоставлять. А так называемый «научный креационизм» оказался неэффективен в качестве методологии исследования: он не выдвигает экспериментально подтверждаемых гипотез, а значит, бесполезен для развития научного знания.

Все так, и конкурентов у теории эволюции на сегодняшний день нет. Тем не менее с идеологических позиций она подвергается критике, суть которой сводится к тому, что теория оскорбляет чувства верующих. Остроумную идею, примиряющую естествознание и буквальную веру в Святое Писание, выдвинул современник Дарвина креационист Филипп Госсе. Он признавал верными все геологические данные, свидетельствующие о древности мира, но утверждал, что мир и был создан таким, как если бы имел долгую историю. По этому поводу английский математик Бертран Рассел иронично заметил: «Предположив это, нам уже нет надобности считать мир сотворенным в какой-то определенный момент времени. Все мы могли возникнуть всего пять минут назад - небритые, с дырками в носках и готовыми воспоминаниями». Эту идею, пусть и в шутливой форме, все еще используют. Например, в зоопарке американского города Сент-Луис есть зал, посвященный эволюции, и в нем - объявление, гласящее: «Здесь вовсе не утверждается, что мир живого не мог быть создан сразу - просто он выглядит так, будто появился в результате долгой эволюции».

Сейчас очень модно стало критиковать Эйнштейна с его Теорией Относительности. При этом его Теория на 98% подтверждаются на практике. Но почему-то никто столь же рьяно не критикует Дарвиновскую теорию "О происхождении видов", которая подтверждается на 0% и которую давно пора выбросить на свалку?

Эта теория в отличие от Эйнштейновской даже ни на сотые доли процента не подтверждена практически, а между тем, ее преподают в школах и институтах как уже установленный и точный факт.

Порой бывает смешно, маститые ученые говорят, что человек произошел от обезьяны, повторяя как попугаи слова, сказанные человеком, мыслившим взглядами середины 19 века, когда еще никто даже не знал о законах генетики и механизмах наследственности и изменчивости.

Теория эволюции была выдвинута Дарвиным, когда он находился под впечатлением от увиденного им разнообразия видов животных, особенно зябликов, обитавших на Галапагосских островах.

Если бы не поддержка знаменитых и модных своими революционными взглядами в то время материалистов-биологов, которые использовали эту теорию как опорную для утверждения базы своих материалистических взглядов, она бы не получила бы такого распространения как сейчас. Теория эволюции стала идеологическим оружием в руках материалистов, особенно сильно получив развитие при коммунистическом строе.

Теперь уже ученый мир не видит дороги назад, поскольку на тему эволюции написаны и защищены тысячи диссертаций ученых во всем мире и на ней держатся тысячи ученых званий.

И происхождение человека от обезьяны стало важнейшим ключом и идеологическим оружием материалистов в борьбе с религиозными убеждениями людей во всем мире.

Теория эволюции утопична и не имеет ни одного существенного аргумента, подтверждающего ее на практике. Все составленные «подтверждения» строятся одно на другом, исходный фундамент которых настолько «прогнил», что уже сами эволюционисты стали сомневаться в его основе и разделились на враждующие лагеря, отстаивая каждый свое новое объяснение происхождения жизни.

Догма нашего обезьяньего происхождения возникла с опорой на внешнюю (по форме строения) схожесть обезьяны и человека. Между тем, это обстоятельство вполне объяснимо наукой и называется конвергенцией - т.е. схождением признаков.

Такая казалось бы мелочь, как несовпадение числа хромосом обезьяны и человека - на самом деле отнюдь не мелочь! У нас их 46, а у обезьяны 48. При этом, сторонники эволюции считают, что эту схожесть хромосомного набора (по числу их) можно считать основанием для подтверждения нашего обезьяньего предка. Между тем, они не удосуживаются привести практические доказательства этой схожести, которых на самом деле нет. По числу хромосом мы действительно близки к шимпанзе, но с таким же успехом можно сказать, что наш предок - таракан, у которого тоже 48 хромосом, а дерево ясень - это вообще один с нами вид, поскольку у него как и у нас 46 хромосом.

Но шимпанзе схожа с нами физиологически и поэтому обезьян использовали как удачное совпадение внешних данных двух видов - нашего и обезьян. При этом, состав самих хромосом у нас и обезьян качественно отличается.

Последние исследования 2002 года доказали, что с точки зрения строения генома по хромосомным наборам и комбинациям генов к нам гораздо ближе мыши, чем обезьяны.

Скрестить человека с обезьяной невозможно, т.к. хромосомы клеток двух видов не распознают друг друга. ДНК осмысленно работают в хромосоме, защищая вид от вторжения чужеродной ДНК.

Собака произошла от волка - 100-процентный факт. И собаку с волком скрестить - пара пустяков!

А человек и обезьяна - совершенно разные виды. Чтобы один произошел от другого нужно постороннее вмешательство и искусственное изменение ДНК вида.

Считается, что обезьяны могли эволюционировать и трансформироваться в качественно иной вид, который в последствии стал человеком. Но как объясняется эта трансформация?

Эволюционисты считают основными движителями эволюционных изменений естественный отбор и кроссинговер (случайный набор генов при скрещивании).

Но эти факторы никогда не выведут вид за рамки самого вида. Это доказывают многолетние практические опыты скрещивания мушек дрозофил. Фактором, сдерживающим вид от его трансформации является строго установленный и подтвержденный генетикой «Стабилизирующий отбор».

Поэтому, с развитием генетики и особенно новыми достижениями последних лет в области расшифровки геномов, у сторонников эволюционной теории не осталось аргументов, которые нельзя было бы опровергнуть практически.

Дарвин, анализируя формы изменчивости, выделил когда-то из них три:

1. Определённая или групповая - это изменчивость, которая возникает под влиянием какого-либо фактора среды, действующего одинаково на все особи вида и изменяющегося определённом направлении.

2. Неопределённая или индивидуальная (в современном понимании - мутация) проявляется специфично у каждой особи. Данная форма изменчивости неопределённа, т.е. признак в одних и тех же условиях может изменяться в разных направлениях.

3. Коррелятивная или соотносительная изменчивость - это изменение в каком-либо органе, которое является причиной изменений в других органах.

Современная наука уже доказала, что все эти формы изменчивости не позволяют виду трансформироваться в другой вид, а лишь позволяют совершенствовать уже существующий вид.

И эволюционистам ничего не осталось, как обратить свое внимание на мутации, как единственный остающийся путь «быстрого» по меркам эволюционистов появления человеческого вида (за 2-3 млн. лет).

Схема действия мутаций по Дарвину сводится к следующему:

Изменчивость свойственна любой группе животных и растений, и организмы отличаются друг от друга во многих отношениях;

Среди множества изменений, наблюдающихся у живых существ, одни облегчают выживание в борьбе за существование, другие же приводят к тому, что их обладатели гибнут. Концепция "выживания наиболее приспособленных" представляет собой ядро теории естественного отбора;

Выживающие особи дают начало следующему поколению, и таким образом "удачные" изменения передаются последующим поколениям. В результате каждое следующее поколение оказывается более приспособленным к среде обитания. По мере изменения среды возникают дальнейшие приспособления. Если естественный отбор действует на протяжении многих лет, то последние отпрыски могут оказаться настолько несхожими со своими предками, что их целесообразно будет выделить в самостоятельный вид.

Дальнейшим развитием теории Дарвина стала синтетическая теория эволюции, но поскольку она полностью по теоретическим предпосылкам исходит из теории Дарвина, рассматривать ее нет смысла.

Вот еще современные понятия эволюционистов об образовании новых видов:

«Пока особи разных популяций внутри вида хоть изредка могут скрещиваться между собой и давать плодовитое потомство, т.е. пока существует поток генов из одной популяции в другую, вид остаётся целостной системой. Однако возникновение между отдельными популяциями или группами популяций каких-либо препятствий, затрудняющих обмен генами (изоляция), приведёт к расчленению вида. Изолированные группы популяций, отдельные популяции или изолированные части одной и той же популяции могут эволюционировать самостоятельно, что в конечном итоге приводит к возникновению новых видов.»

Итак, всё это выглядит довольно солидно.

Однако эти теории легко ломаются под нажимом следующих реальных фактов из практики.

Известно, что в процессе своей жизнедеятельности человек сознательно производил отбор животных и растений по специфическим мутационным факторам. Этот процесс назвали искусственным отбором. Но при искусственном отборе человек получает лишь различные подвиды одного вида, но никогда и нигде не получает новый вид.

То есть на опыте установлено, что с помощью мутаций можно получить различные группы, но принадлежащие к одному виду. Причём конечный индивид такой группы может значительно отличаться по своим морфологическим данным от родительского вида. То есть в этой части теория Дарвина находит своё подтверждение на практике.

И так же теория Дарвина не находит никакого подтверждения на практике в части межвидового изменения.

Главное возражение дарвинистов заключается в том, что они говорят, что для изменения вида необходимо намного больше времени, чем мы можем охватить своим взглядом.

Однако это нельзя признать доказательством теории Дарвина, так как это всего лишь предположение и ничего более.

Посему на данный момент нет никаких доказательств возможности межвидовых изменений по теории Дарвина. Есть только некие выглядящие солидными логические умозаключения, но доказательств не имеется.

Потому как причиной межвидовых изменений может быть совсем не мутационная изменчивость, а нечто другое. Но этого другого никто не ищет, и никто над этим не задумывается! А зачем? Ведь и так всё выглядит весьма умно!

Начнем с азов - появления жизни.

Происхождение самой жизни на уровне клетки и будто бы переход ее к многоклеточным формам - это самое слабое место эволюционной теории. По мнению эволюционистов, этот переход состоялся при объединении одноклеточных в колонии. Колонии по их мнению служили тем самым промежуточным этапом перехода к многоклеточным.

Да, мы еще мало знаем об истории первых форм жизни на планете.

Но мы точно знаем, что колонии - это еще не многоклеточный организм.

Многоклеточный организм - это организм, в котором:

1) существуют разные по свойствам клетки, которые выполняют разные функции;

2) при размножении образуется такой же организм с таким же распределением клеток;

Колония - это набор однотипных клеток в симбиозе. При размножении образуется единичная клетка. В этом отличие.

А происхождение единичной клетки «из химического супа» теперь даже большая часть эволюционистов считают фантастикой. Они уже нашли более существенный аргумент, - что жизнь была занесена искусственно или попала на Землю из Космоса с кометами.

Причем, скорее всего на планете появилось сразу множество разных видов клеток.

А как возникли те клетки, которые к нам попали - это можно объяснить только путем изучения всех других планет и форм жизни во Вселенной, на которой по мнению эволюционистов могли бы быть более подходящие условия «супа» и образования жизни. А до этого еще миллиард диссертаций по эволюции можно успешно защитить, используя эти аргументы, которые невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть (подробнее про невозможность образования жизни из неживой материи хорошо изложено на http://www.evolutiondeceit.com/russian/chapter11.php).

Поэтому, возникновение единичной клетки само по себе столь же невероятно, как то, что человек завтра начнет размножаться почкованием, как гидра.

Но вот клетка появилась. Не будем больше вести споры о ее появлении (ибо о них можно говорит часами), а лучше подумаем, могли ли из нее появиться столь совершенные создания высших форм?

Эволюционисты утверждают, что благодаря мутациям шла эта эволюция от вида к виду сотни миллионов лет.

Итак, мутации. Мутации - это отклонения от нормы в порядке и комплектации генов в ДНК особи, которые в лучшие стороны (с положительными преимуществами для особи) иногда проявляются у низших форм, способным к однополому размножению, - от одноклеточных до насекомых, но почти никогда не проявляются у высших животных, к которым относятся млекопитающие и обезьяны.

С обезьянами генетики давно уже проводят опыты по доведению у подопытных числа хромосом до человеческого. И никаких подвижек в сторону очеловечивания не наблюдается. Наоборот, такие животные нежизнеспособны.

Мутации только тогда эффективны, когда они влияют на перестройку генов, без изменений хромосомного ряда.

Игры с хромосомами безуспешны с точки зрения получения нового продуктивного вида как и с животными, так и с растениями. Почему - мы пока не знаем.

Дарвин утверждал, что эволюция шла строго по цепочке от одного класса к другому, причем, плавно и постепенно с какими-то так называемыми "переходными видами".

Толкнуть мысль о "переходных видах" - это отличная идея, которая не требовала доказательств, поскольку такие виды малочисленны, а, следовательно, их останки якобы невозможно обнаружить.

Вот и вся теория. Объяснили и утвердили. Доказательства перегнили, ну и фиг с ними. Главное, что это дает право построить базовую теорию, что и сделал Дарвин.

На практике же останки переходных видов были настолько мизерными, что удалось найти какие-то схожие кости, чтобы кое-как построить только эволюцию лошади, китов и ряда других млекопитающих, в т.ч. слонов.

Хотя со схемой эволюции лошади вообще интересное дело получилось. Те картинки эволюционной цепи лошади, которые стояли и до сих пор стоят в учебниках по биологии, на самом деле чистейшее надувательство!

Эта схема лошадиной эволюции была придумана (справа на рисунке) путем сопоставления схожих конвергенционно особей различных видов, останки которых нашли в Индии, Европе и обоих Америках. Самой нелепостью оказалось то, что существо, жившее 55 млн. лет назад и похожее на собаку и названное Eohippus, было приписано ими как основоположник эволюционной ветви лошадей. Однако они сели в «лужу», когда обнаружилось, что этот исчезнувший предок лошади жив и здоров и до сих пор обитает в Африке и известен как Hyrax. Причем он никакого сходства с лошадью не имеет.

Обезьяны вообще неизвестно от какой ветви произошли. Современные сведения на сей счет опираются только на анализ изменений внутренних и внешних органов и ДНК.

Короче говоря, науке удалось построить отличное дерево высших и низших форм животных, но объяснить переход и развитие каждого отдельного звена теория эволюции не может. Есть готовые звенья, но нет механизмов, которые бы подчеркивали их "скрепление" между собой.

А те схемы эволюционных изменений обезьян, которые придумали (да - придумали!) эволюционисты в своем воображении, вообще впечатляют!

Но более красочнее об этом, чем изложено на http://www.evolutiondeceit.com/russian/chapter8.php, http://www.evolutiondeceit.com/russian/chapter9.php, http://www.evolutiondeceit.com/russian/chapter10.php я не смогу описать. Если кто интересуется, как нам пудрили мозги в школе - можете почитать…(причем, если Вы придерживаетесь атеистических взглядов, то не принимайте все за религиозную агитацию автора, а смотрите на его аргументы с чисто научных позиций).

Скрещивания не дают кардинальных изменений вида, не говоря уже об изменениях на уровне классов. Дальше вида скрещивание провести невозможно - ДНК блокирует этот процесс.

Спрашивается: как тогда происходила трансформация видов? Как рыбы вышли на сушу и стали земноводными? Сотни миллионов лет назад появилось пресмыкающееся. Как оно трансформировалось затем в млекопитающее? Как и откуда взялась птица?

Допустим, произошла мутация на уровне хромосом и генов при рождении детенышей из одной кладки яиц одной матери. Только в этом случае можно предположить, что детеныши получат одинаковый набор мутаций и смогут между собой скреститься. Выходит, что скрещиваются брат и сестра. Их потомство будет еще более слабым и больным, чем их родители. Какое тут будет развитие, если перед ними будет стоять вопрос о выживании вообще при рождении? А потомство этого потомства будет еще более слабым и т.д. Тут еще нужно иметь кучу благоприятных факторов в виде стопроцентной выживаемости хотя бы по 1 самке и 1 самцу из каждого последующего поколения, что само по себе - сомнительно. И у них всегда будет еда, на них никто никогда не нападет, чтобы съесть. Т.е. у переходных форм будет рай! Но это не одни переходные формы. И в этот рай нужно затолкать десятки миллионов переходных форм, которые по мнению эволюционистов дали новые виды. Полагаю, что Земля - это не рай для такого количества «переходников».

Если у человека такая вероятность мизерная к 5 поколению, то что уж говорить о животных, постоянно подвергающихся внешним опасностям и борьбе за пропитание.

В этом и состоит парадокс необъяснимых концепций Теории Дарвина. Опираться на одни ответы легко. Можно было построить не только дерево, но и колесо. Что толку? Мы так и не докопались до причин эволюции на уровне появления новых видов, не говоря уже об объяснении классовых переходов.

В общем, Теория Дарвина потихоньку рассыпалась еще 50 лет назад. А назвать оставшийся каркас можно как угодно, хоть оставить это же название. Задача не в том, чтобы избавиться от названия, а в том, чтобы отбросить устаревшие с 19 века постулаты. Но в школе мы все еще учим это дерево, даже точно не зная, кто от кого произошел.

Некоторые сторонники новых веяний в построении эволюционных теорий говорили мне: «Особи с мутировавшими генами иногда могут скрещиваться с не мутировавшими особями и давать жизнеспособное потомство. Та же заячья губа у человека, и множество других мутаций у других животных.»

На что я отвечаю: - Верно. Особи с мутировавшими генами естественно могут скрещиваться с нормальными. Можно сказать проще: любое скрещивание - это скрещивание мутировавших генов. У каждого человека есть мутационные гены. Он их получает в процессе жизни от воздействий окружающей среды.

Но никто эволюцию мутантов в другой вид еще на практике не провел. И не провел не потому, что не хотел, а потому что ничего не выходит. Все эксперименты показывают об ущербности мутаций в хромосомах и бесперспективности не только эволюции этих особей, но и выживаемости.

Но мутации отдельных генов - это ерунда по сравнению с мутациями, которые отделили бы один вид от другого.

Например, скрещиваются кошки разных пород, и проблем нет. Но, попробуйте скрестить кошку с гепардом, и у Вас ничего не выйдет.

Казус состоит в том, что неизвестна та грань, за которой ДНК определяет границу вида. Например, возможность гибрида типа мула (помесь осла и лошади) подчеркивает, что между лошадью и ишаком нет такого сильного разделения на виды и граница прозрачна. Т.е. это как бы один род лошадей, но все же и разные виды, поскольку сам мул бесплоден и очень редко дает потомство. Подобные схожие виды встречаются и у других животных, но больше у растений.

Но у кошки и гепарда эта грань есть. Причем четкая, которая не позволяет им скреститься и родить пусть даже бесплодного гибрида.

Спрашивается: как возникла эта грань?

Любое плавное изменение вида вследствие небольших мутаций позволяет ему с успехом скрещиваться с особями своего вида. Таким образом, уход от вида не происходит никогда, сколько бы мутаций не было.

Чтобы уйти от вида и образовать другой, нужно умышленно изолировать пару (самку и самца) животных от одного помета и оба родившихся с одинаковыми аномалиями генов.

Но тут, возникает другая проблема - деградация их потомства (из-за близкородственных скрещиваний). У высших животных близкородственное скрещивание дает очень сильные негативные последствия, которые всегда ведут вид к деградации, а не к развитию. Пример - выведенные породы чистокровных собак слабы и болезненны. Они получены путем близкородственного скрещивания. Но бродячие гибриды дворняжек стойки и жизнеспособны. Они почти не болеют и могут есть любую дрянь, что подберут на улице, от которой любая чистокровная домашняя порода сразу «копыта откинет».

Поэтому, добавление хромосомы не может быть длинным шагом с точки зрения эволюции. Это процесс разовый, который сразу должен прочертить грань ограничения вида, чтобы новая особь не могла скрещиваться с родственными видами, а только с парой своего помета (с теми же мутациями).

Если этот процесс будет плавным, то ухода от вида не будет из-за возможных скрещиваний каждого последующего потомства с нормальными особями вида.

Таким образом, никакая популяция сама по себе не может стать другим видом. Приобретение хромосом возможно только разово и для особей всей популяции. Понятно, что без вмешательства из вне при этом не обойтись.

Если новый хромосомный набор приобретается одной особью, то скрещиваясь с другими особями своего вида, с каждым новым пометом, мутационные преимущества стираются, даже если они доминантные.

Чтобы что-то получилось с изменением хромосом, необходимо говорить о численности популяции, как о группе из 3-5 особей. Но такая группа сама по себе рано или поздно деградирует, если не будет поступления "свежей крови" со стороны. Львицы прайма так периодически и делают, тайком спариваясь с одиночными львами вне семьи. Если бы этого не было бы, львы давно бы уже деградировали.

Законы генетики бесспорно подтверждают изменчивость особей «по горизонтали», то есть в пределах своего вида. Это вообще не поднимается как вопрос. Сей факт бесспорен.

Но о вертикальных изменениях от вида к виду у эволюционистов нет ни слова из какого-то практического результата. Они просто говорят об этом, как о реальном и бесспорном событии, поскольку иного, кроме материалистического подхода, не дано.

Но генетика уже довольно близко подошла к искусственному изменению видов, насильно встраивая гены и хромосомы и создавая растения и животных практически другого вида, но которые пока еще в состоянии скрещиваться с родственными видами. Мы уже во всю едим трансгенные продукты созданных таким путем растений.

Вопрос выживаемости таких трансгенных отпрысков у животных - другой вопрос. Пока получаются бездарные творения и альтернативу селекции они составить не могут.

Поэтому, важно сказать, что франкенштэйнов генетики в качестве примеров естественной эволюции приводить нельзя.

А если кто и захочет сказать, - "что поскольку ученым удалось изменить вид, то и эволюция верна", то этим он противоречит сам себе, поскольку это противоречащие друг другу утверждения. Если мы покажем возможность лишь искусственного изменения видов, то этим лишь докажем, что мир был создан искусственно и без вмешательства Создателя не обошлось.

Мне, например, приводили аргумент, что эволюция от вида к виду может идти и путем разовых изменений хромосомного набора. Т.е. была и жила обезьяна, которая подержала в руках урановую руду, и у нее вдруг взял и родился вследствие сильных мутаций сразу же питекантроп (предок человека), который по своему хромосомному набору лучше, чем обезьяна.

На что я отвечаю:

Так не будет потому, что особи с измененным хромосомным набором у высших животных всегда хуже по признакам. Пока не доказано обратного, это не может считаться аргументом. В противном случае, я могу найти сотни недоказуемых аргументов в пользу любой придуманной мной теории. Например, мифологические создания - кентавры (с торсом человека и нижней частью туловища лошади) могли быть гибридом лошади и древних людей. С точки зрения науки и здравой логики это утверждение смехотворно (т.к. невозможно скрестить эти два вида), однако попробуйте его опровергнуть! Я лишь скажу, что вероятность этого 1/100000000000, но есть и все. И я ничем не буду хуже, чем эволюционисты с их еще более меньшими вероятностями существования их теорий в реалиях.

Последующее скрещивание особей с измененным хромосомным набором вследствие мутаций как с особями таких же мутаций (своего помета), так и с особями своего вида никогда не приведет к дальнейшему изменению вида, а напротив - лишь сгладит и ликвидирует мутационные признаки у новых поколений. Т.е. вступит в действие генетический закон так называемого «Стабилизирующего отбора».

Этот отбор всегда направлен против особей, признаки которых вследствие мутаций или скрещиваний отклоняются в ту или другую сторону.

Кроме того, в генетике существует четкое правило: «Изменение признаков, вызванные действием факторов внешней среды, не являются наследственными.» Стало быть, передать плавные изменения, накопленные постепенно с изменениями условий внешней среды, невозможно.

Основной опорой эволюционистов всегда считался так называемый «Движущий отбор», который способствует сдвигу среднего значения какого-то признака или свойства и приводит к появлению новой нормы, вместо старой, которая вследствие изменения внешних условий среды перестала удовлетворять перестала им удовлетворять. В результате его воздействия у какого-то вида могут появиться усиления или утрачивания функций какого-то признака. Но этот отбор никогда не приводит к изменению вида, хотя эволюционисты так и пишут: «что приводит», но доказательств этому не имеют. Т.е. они возвели свою теорию в ранг аксиомы - утверждения, не требующего доказательств.

Между тем, этот отбор может способствовать тому, что бабочки изменят цвет крыльев или что у одуванчиков, растущих на выкашиваемых газонах, цветки станут расти ближе к земле. Но эти изменения возникают лишь потому, что часть популяции вида с этими признаками сможет доминировать или просто выжить в новых условиях среды и именно ее потомство получит дальнейшее развитие. Но вид бабочки и одуванчика как был так и останется. У него произойдут изменения в гене цвета или роста стебля и все. И скрестите эти новые разновидности с обычными особями вида, которые не были подвержены влиянию новых условий, снова в действие вступит стабилизирующий отбор и вид начнет возвращаться к исходному состоянию нормы, какой был вначале.

Разделение вида - прочерчивание четкой границы - не может произойти от одного потомка к другому без того, чтобы он в дальнейшем не мог скрещиваться с особями своего вида. Это возможно только с особями одного помета, которые по каким-то неведомым причинам получили:

одинаковые сильные хромосомные мутации,

разнополые,

не могут скрещиваться с родственными видами, а только между собой.

Т.е. это сразу 3 чуда, которые должны были бы произойти одновременно, не говоря уже о том, что потомки этих мутантов, как я уже говорил, - это путь к деградации, а не развитию, т.к. - это близкородственное скрещивание между братом и сестрой, затем между внуками и т.д.. Обычно к 5-6 поколению возникают врожденные уродства или пороки еще при рождении.

Интересно еще и то, что каждое из этих чудес если и когда происходит, то никогда одновременно с другим.

Например, п. 1 не может совпасть с п. 2, поскольку это может быть лишь при рождении однояйцевых близнецов, которые всегда одного пола и стать родоначальниками нового потомства не смогут. А если родятся разнополые, то они всегда будут иметь разный набор генов и мутаций.

Вполне возможно, что приобретение пары к нечетной хромосоме с некоторой (большой) вероятностью приведет к невозможности скрещивания уже между двумя различными видами, что, по мнению некоторых сторонников теории эволюции, может служить аргументом в появлении так называемых промежуточных звеньев.

Но как это приобретение можно затем развить естественным путем? Я утверждаю и научные исследования это доказывают, что естественным путем разделение вида на два различных произойти не может. Для этого нужно искусственное вмешательство на генетическом уровне.

Чтобы из динозавра вышла птица или млекопитающее, нужно на столько изменить их ДНК и хромосомные наборы, что естественным путем вероятностного совпадения это будет возможно осуществить лишь за 10 млрд. лет, причем только у одного этого вида. А чтобы сразу стали изменяться все виды и трансформироваться в другие - вероятность этого сценария сводится к нулю. О подобном казусе говорили еще в 80-ых годах, когда столкнулись с тем, что естественным путем эволюционное изменение признаков за такие короткие сроки происходить не может.

Вывод и объяснение пока вижу одно - Кто-то осуществлял это вмешательство извне.

Приведу конкретный практический пример противоположного тем моделям, что строят эволюционисты на компьютерах и показывают нам в цифрах какой-то результат оптимизации в виде никому не понятных нулей, единиц, …, пятерок, ….

За период появления первых людей (тех, которые ничем от современных не отличаются) 100 тыс. лет назад должны были произойти изменения (с учетом таких множественных мутационных стимуляторов, которые получает человек), которые бы образовали минимум 10 новых видов людей (не расы, а вида), как то происходило у обезьян на протяжении их эволюции (за 40-50 млн. лет развилось 6500 видов обезьян). Т.е. за 0,1 млн. лет должно было появиться 13-16 новых видов. Ничего такого в среде обезьян, как и человека не было выявлено.

А человеческие расы - это все внутривидовые различия. Нет ни одной расы, люди которой не могли бы скрещиваться с людьми любой другой расы. Значит, мы как были одним видом, так и остались.

Причем за последние 100000 лет внешних изменений было больше, чем достаточно и, наверное, больше, чем было после падения астероида 65 млн. лет назад. Сколько было смен ледниковых эпох? Как сильно за это время изменился климат!

Но ни одно, подчеркну, ни одно животное и растение на планете не дало ни один новый вид. Все изменения шли на внутривидовом уровне. Это подтверждают археологические раскопки. Все обнаруженные останки животных и растений существовали и раньше и не находили до сих пор ни одного такого, который бы показал, что вот, например, 40000 лет назад появился новый вид чеснока или мыши.

В мире даны названия почти двум миллионам видов растений и животных (хотя их может быть и более 10 млн.).

Неужели ни одно из них за эти 100000 лет не образовало новый вид? Странно как-то, согласно общепринятой теории эволюции получается. Эта плохая теория вероятности работала только до 100000 лет до этого, а после перестала?

Почему я взял последние 100000 лет? А потому, что радиоуглеродный анализ на этот период очень точен и может давать оценку возраста в пределах расхождений в 1000-5000 лет. Такая оценка позволит точно выявить промежуточные звенья у любого нового вида, который должен был бы появиться за это время.

Углубись мы на миллионы лет назад, и эволюционисты тут же скажут, что ошибки анализа (которые уже будут достигать 100000-300000 лет) не позволяют точно показать и выявить промежуточные формы.

Но допустим даже невероятное, - что у высшего животного появляется какая-то особь вследствие мутаций, у которой проявляются четкие грани отличия от родительского вида. Т.е., предположим, что гепард родил рысь.

Но как теперь эта 1 особь рыси сможет развить новый вид рыси самостоятельно, если она одна? А если она с нечеткими гранями, и может скрещиваться, то как ее потомки смогут выйти за рамки вида? Их мутационные изменения рассосутся при последующих скрещиваниях с нормальными особями, и вид гепарда как был, так и останется.

Когда происходят сильнейшие мутации на уровне изменения вида (при которых невозможно скрещивание с особями родительского вида), эти мутации у высших животных всегда ущербные и никогда не являются положительными. Это происходит потому, что слом конструкции ДНК и хромосомного набора настолько силен, что вероятность случайного идеального построения 30000 генов в нужную положительную комбинацию ничтожна и составляет, как несложно прикинуть где-то 1/9х1010, при каждом новом потомке. Причем, если это была обезьяна, то ей на вынашивание 1 плода и достижения им полового созревания необходимо несколько лет. Следовательно, для трансформации обезьяны в человека нужно около 4,5х1011 лет, а возраст Земли 4,5х109 лет, а вселенной около 20х109 лет. Т.е. по мнению эволюционистов выходит, что обезьяна старше нашей Вселенной в 24 раза!

С такой вероятностью, за те короткие сроки, в течение которых происходили эволюционные изменения, невозможно случайным образом провести трансформацию вида в новый (когда она идет сама по себе без вмешательства из вне).

Причем менялся не один вид, а миллионы видов животных и растений! Это уже не случайность, а закономерность каких-то неведомых нам законов развития или факторов влияния!

Есть всем известные аномалии, встречающиеся очень редко у человека: волосатые люди (на лице), многососковость, хвостатые дети, однажды в истории появилась женщина-свинья (с пятачком вместо носа) и т.д... И что?

Эволюционисты называют их атавизмами - т.е. возвратом к признакам предков.

Но у всех них затем рождались нормальные дети, даже у женщины-свиньи.

Да, рано или поздно, подобные мутационные гены могут проявиться у отдаленных потомков. Ну и что?

Все эти мутации и примеры, - это рецессивные изменения. Доминантными являются нормальные (обычные) наборы ДНК.

А развить рецессивные изменения в разновидность, отличающуюся по подобным внешним признакам - это можно. Но для этого нужно строить браки искусственно и только из этих слабых особей. Что из этого получилось - видно по жалким вялым и слабым собаченкам типа балонок и иных карманных шавок, о чем уже говорилось. Такие уроды в природе никогда бы не выжили, не говоря уже о развитии. Но при этом, каким бы уродом не вышел итог такого преобразования, он будет принадлежать к тому же виду, что и исходный.

Некоторые эволюционисты говорят, что схожесть зародышей млекопитающих говорит об их общих предковых корнях.

Но насколько схожи зародыши млекопитающих да и всех хордовых еще не говорит о том, что наш предок - это золотая рыбка. Это только внешние схожести. О внутренних мы и понятия не имеем.

А якобы имеющаяся схожесть зародышей рыб, пресмыкающихся и млекопитающих - это чистейшее надувательство, которым нам пудрили и до сих пор пудрят мозги в школе по биологии. Подробно об этом шарлатанстве хорошо изложено на http://www.evolutiondeceit.com/russian/chapter13_3.php.

Про отличия на эмбриональном уровне развития уже выходила и новость на этом сайте. Можете почитать - «ТЕОРИЮ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ПТИЦ ОТ ДИНОЗАВРОВ ПРИДЕТСЯ ПЕРЕСМАТРИВАТЬ. УЧЕНЫЕ ДОКАЗАЛИ КЛЮЧЕВЫЕ НЕСТЫКОВКИ В СКЕЛЕТООБРАЗОВАНИИ НА САМОМ РАННЕМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ ПТИЦ И ВЫМЕРШИХ ЯЩЕРОВ.»

Вы же например, не скажете, что предок Windows 2000 - это Windows 3.1. Это совершенно разные виды программ с разными уровнями. И Windows 2000 построена на абсолютно отличной платформе, чем у Windows 3.1. Когда делали Windows 2000, то использовали уже новые возможности и более совершенные технологии программирования. А по мнению эволюционистов справедлива аналогия того, что система Windows 2000 сама собой спрограммировалась из Windows 3.1, а Windows 3.1 из DOSа. Примерно такие же, но на несколько порядков более существенные отличия строения генома имеют животные и растения, хотя тип шифрования ДНК и компьютерной информации в чем-то схож.

Компьютеры построены на чтении байтов. Каждый байт информации содержит 8 бит данных. Бит - это либо 1, либо 0. Т.е. байт - это набор, например, из цифр: 11001011 или 01000110.

Отличия в генах закладываются на базе изменения комбинации нуклеотидов. Существуют 4 типа азотистых оснований: адеин (А), тимин (Т), цитозин (Ц) и гуанин (Г). В каждой цепи ДНК на уровне каждого гена нуклеотиды соединяются путем образования ковалентных связей между дезоксирибозой одного и остатком фосфорной кислоты последующего нуклеотида и имеют водородные связи между собой. Т.е. в ДНК есть схожесть комбинаций с двоичным шифрованием. Например, если считать А=00, Т=01, Ц=10, а Г=11, то получатся примерно те же вариации из 8 цифр.

Но сам принцип шифрования ДНК намного более сложен даже для нашего воображения, поскольку строится еще на сопоставлении количественно-качественных условий, причем парных связей. Между разными азотистыми основаниями количество таких связей неодинаково, вследствие чего они могут соединяться только попарно, и строятся уже сопоставления между различными вариациями пар этих 4 нуклеотидов. Например, А одной цепи всегда связано двумя водородными связями с Т другой цепи, а Г - тремя водородными связями с Ц. В итоге возникает очень сложная система шифрования, которая зависит еще от того, что напротив чего стоит и сколькими водородными связями связано.

Вот насколько сложна система записи информации в ДНК!

Поэтому, если даже человек со своим разумом смог продвинуться не дальше двоичной системы шифрования, то непостижимая для нас сложность системы программирования генов ДНК могла быть осуществлена только путем влияния из вне более высшего Разума. Само по себе это изменение не могло бы произойти.

Вот, например, передние лапы крота и клешни медведки схожи по строению. Почему эволюционисты не говорят, что у них общие предки?

Предки - это когда идет чистое родство от одних родоночальных особей вида к их отдаленным потомкам.

Понятие предки исказили настолько, что теперь некоторые говорят, что нашим предком была амеба. Может не стоило бы упоминать слово "предки" человека по отношению к обезьянам? Эволюционисты видели или наблюдали, что именно от них произошел человек, чтобы как-то это доказать?

Например, можно доказать, что один человек является родственником другого. Более сложно доказать родство двух человеческих рас. А как Вы докажете, что человек является родственником обезьяны?

Естественный отбор - это важный фактор развития, но только для оптимизации внутривидовых изменений.

Например, у рыб, выживаемость которых зависит от их скорости и маневренности в воде, чем сильнее и длиннее вытягивается хвост, тем эффективнее эта способность будет достигнута.

В итоге, очень скоро в большинстве останутся только те особи вида, у которых самые длинные хвосты, т.к. именно они смогут выжить и дать потомство. Но что будет дальше, после удлинения хвоста? А ничего. И самое интересное, что эти рыбы всегда смогут скреститься с короткохвостой рыбой своего вида, сколько бы времени не прошло.

Теоретически, рыбам было бы удобно еще много чего. Например, хорошо бы, чтобы плавники могли сжиматься в кулак и хватать какую-нибудь палочку со дна, чтобы ею дубасить врагов и соперников. Или, например, хорошо бы еще отрастить глаза на заду. Почему же это не развивается? Ведь очень удобно?

Почему бабочки летают словно коровы и их тельце трясется как бочка с песком? Куда проще эволюционно отрастить такие же крылья, что и у мух. Почему же они так и не выросли?

Эволюционисты говорят, что бабочки занимают нишу, на которой в чем-то справляются лучше мух?

Но я не знаю ни одного преимущества, кроме хоботка, которым удобнее сосать нектар.

Даже больше того. Есть пример бабочки, которая путем мимикрии стала подражать осам. У нее тоже «развилась» система полета, аналогичная перепончатокрылым.

Но все остальные бабочки остались и не вымерли. Почему?

Где эта ниша, что позволяет именно бабочкам занимать ее, а не мухам?

Мне сторонники теории эволюции говорят: «...А возможно крылья бабочек имеют свои преимущества, нам с вами непонятные?...»

Да, проще всего найти причину, которая никому не понятна и ставить ее как возможность реализации по данному сценарию.

Но и тут уже ученые поломали голову.

То, что крылья бабочек лучше оказывается исключается однозначно. Могу подкрепить свои слова статьей Бродского - ЭВОЛЮЦИЯ АЭРОДИНАМИКИ ПОЛЕТА НАСЕКОМЫХ.

Остаются варианты на стадии личинки: гусеница против опарыша. Но и здесь против бабочек действуют кучи факторов:

Гусеницы бабочки всегда орудуют снаружи листьев, а личинки мух - всегда внутри плодов, кучки экскрементов или туши животного. Из-за этого гусениц бабочки птицы и хищные насекомые поедают больше на несколько порядков. По этой причине личинки мух практически на все 100% доживают до окукливания, что не скажешь о бабочках.

Защитные ферменты деревьев и трав, вырабатываемые против пожирания их гусеницами также действуют против них. Против опарышей ничего не действует, т.к. - это мертвая материя или они успевают выесть плод или стебель раньше, чем растение сможет выработать защиту. Например, капустные и морковные мухи, выедающие кочерыжку и корнеплод. Капуста и морковь гибнет через неделю.

Всегда генетики любят проводить опыты с мушкой дрозофилой и всегда анализируют скорость эволюции по изменению длины крыльев мух и цвета их глаз.

В итоге скрещивания большинство мух приобретают признаки красных глаз и длинных крыльев, а особи с белыми глазами и короткими крыльями как бы остаются в меньшинстве.

Но что-то никто так и не решился подумать, почему же до сих пор у этих мушек, скорость развития и размножения которых невероятно быстра, все еще остаются в природе особи с белыми глазами и короткими крыльями? Ведь эти особи должны вымереть. Почему же их процентное соотношение хоть и мало, но сохраняется?

Обычная селекция растений довела сельскохозяйственные культуры до качественно иного вида, с большими плодами, корнеплодами, клубнями или мощной зеленой массой.

Но возьмите самое древнее дикорастущее растение этого вида и скрестите с этой культуркой. Будьте уверены, что оно произойдет и еще вдобавок доминантными окажутся гены предка. И так будет, чтобы Вы не взяли, хоть дикорастущий помидор в Южной Америке, хоть обычный дикорастущий борщевик снова скрестите с выведенным борщевиком Сосновского, мощные стебли которого заполонили все окрестные обочины дорог нашей Европейской России.

Я вот помню, что лет эдак пятнадцать назад по новостям передавали, что ученые пришли к выводу, что если текущая ситуация с межрасовыми браками сохранится, то в итоге, через 100000 лет на Земле будут люди одной расы, которые будут чернокожими и с лицом монголоидного типа.

Подобные эволюционные байки к счастью теперь уже совесть оглашать не позволяет.

Другой фактор, которые приводят многие эволюционисты - изоляция.

Но изоляция не приводит к новому виду. Она может привести лишь к внутривидовым изменениям, которые могут быть очень сильно отражены.

Фактор различных сроков размножения животных тоже не может быть объяснением эволюции видов, что тоже как бы изолирует их.

В истории развития жизни на Земле была масса примеров, когда отсутствовали эти грани (изоляция и разные сроки спаривания), а новые виды появлялись.

Например, птеродактили, которые бороздили небо всех континентов и имевшие одни и те же сроки начала спаривания, не имели границ, изолировавших как-то определенные группы в какой-то среде. Но их видообразование было большим. Тоже происходило и у морских ящеров.

Обратимся теперь к эволюции зрения.

Самым оптимальным является такое зрение, которое позволяет видеть на все 360 градусов, но оно, кроме как у хамелеона почему-то ни у кого не развивается.

А глаза на заду (или точнее на затылке) есть у пауков, хотя они и слаборазвитые.

Эволюционисты говорят, что это потому, что «у хищников глаза направлены в одном направлении, что у них небольшой кругозор, зато лучше видят, а у травоядных глаза направлены в разные стороны что они видят больший сектор.»

Ну а как же исключение - тот же хамелеон - хищник, ловит насекомых.

А человек - кто? - травоядное или хищник? При этом поле обзора он имеет меньшее, чем некоторые хищники и все травоядные. А кругозор некоторых хищных птиц вообще близок к 300 градусам (у орла, например)!

Но самый интересный вопрос про глаза - это следующий:

Почему глаз только два? Почему не одно, не три, не восемь? Даже у насекомых тысячи глазиков собраны в два глазных полушария.

Изначально, когда были согласно сторонникам эволюции только простейшие, у них был только один глаз. Как у эвглены-зеленой. Как смог развиться второй, если мы все произошли от них?

Эволюционисты тут могут лишь пожать плечами…

Подытожим все сказанное.

Всегда есть оптимальные преимущества в тех или иных органах, которые до идеала - "все преимущества у одной особи" почему-то не развились на планете, хотя по теории эволюции такое животное должно было бы появиться и стать доминирующим.

Например, некое создание с теплой шкурой, силой льва, очень хорошо складывающимися крыльями (летающее), имеющее жабры и способность плавать под водой, имеющее и на затылке глаза, размножающееся почкованием и способное питаться любой органикой и минералами. Размеры этого существа пусть будут с тельце аиста, крылья нужны не для взлета, а для планирования с гор или лучшей аэродинамики при плавании под водой, поэтому они будут у него короче, чем у аиста и похожи на крылья истребителя. Чтобы хорошо бегать можно добавить ноги страуса и их силу. Пусть это существо бегает как он на двух ногах, а передние лапы будут с когтями как у кошачьих. Морда пусть будет похожа на волчью, шея короткая, жабры пусть остаются. Да и еще можно сделать ядовитым укус зубов и языка (а сам язык по силе и твердости, как у комодского варана). Хвост можно тоже вараний, причем легкий, прочный и плоский (удобен и для баланса при беге и при плавании под водой, и при полете как руль).

Такое существо могло бы заполонить планету и все ее ниши, но его нет и никогда не будет.

Генетика хорошо объясняет пути развития особей в рамках вида. Но как движется сама эволюция от скачков к скачкам? За счет чего?

Почему палеонтологи не находят никаких промежуточных звеньев между родственными видами? Обычно находят уже останки, которые подчеркивают скачкообразные связи на протяжении нескольких млн. лет. А что между ними? Где скелеты полуптицы-полуящера - например, между птеродактелем и птицей? С археоптериксом уже сели в «лужу», поскольку он оказался обычной птицей, а что еще интереснее - еще 20-30 млн. лет до него уже существовали развитые формы птиц.

Да, легко сказать, что летающие ящеры стали птицами. А как это доказать? Ведь ДНК и тех и других отличаются весьма и звеньев перехода между этими видами должно быть с сотню. Где останки хотя бы 1 из 100?

На это счет могу сообщить кое-что интересненькое. В любой книге по эволюционной биологии, генетике и просто в учебниках по биологии приведены массы схем и графиков по законам генетических изменений. Там даются примеры из практики горизонтальной изменчивости.

Что же касается межвидовых изменений (вертикальных), то никаких практических доказательств на этот счет нет и во всех книгах написано про это просто и довольно банально, типа:

«Может также случиться, что некоторые члены данной группы особей приобретут одни изменения и окажутся приспособленными к окружающей среде одним способом, тогда как другие её члены, обладающие другим комплексом изменений, окажутся приспособленными иначе. Таким путём от одного предкового вида при условии изоляции подобных групп может возникнуть два и более видов.»

Т.е. «может случиться» и «может возникнуть». О вероятности в 1/10500 этого «может», почему-то ни слова.

Если бы Вы были физиком и решили поставить физический опыт, теоретическая вероятность которого бы не превышала 1/10000, то Вам бы начальник сказал - «Нет», поскольку - нечего тратить деньги в пустую на то, вероятность чего - почти нулевая. Вероятность же развития эволюционной теории не просто нулевая, а равна одной миллиардов миллиардов миллиардов …еще много раз… миллиардной из этой нулевой вероятности. Прокрути миллиард раз циклы жизни Вселенной по кругу, и то не хватит.

Эта эволюционная теория просто догма, существование которой поддерживается лишь потому, что так выгодно современным ученым, ибо все их диссертации и ученые звания держатся на этой дутой теории.

И эволюционная биология сейчас находится примерно на том же уровне, что находились знания о строении мироздания до Коперника, а современные ученые-эволюционисты, взяв под контроль все СМИ и печатные издания, напоминают инквизицию той эпохи. И любой, кто противопоставит себя "почтенной научной инквизиции" будет гореть на костре «высмеивания» и «разоблачения» хором лиц, состоящих из таких же инквизиторов.

Известно, что Дарвин пытался объяснить совершенство и разнообразие существующих организмов теорией эволюции.

Эволюция, по Дарвину, осуществляется в результате взаимодействия трех основных факторов: изменчивости, наследственности и естественного отбора. Изменчивость служит основой образования новых признаков и особенностей в строении и функциях организмов, наследственность закрепляет эти признаки, под действием естественного отбора устраняются организмы, не приспособившиеся к новым условиям существования. Этот процесс ведет к накапливанию все новых приспособительных признаков и в конечном итоге - к появлению новых видов.

Однако с 1859 года, с момента выхода в свет книги Дарвина «Происхождение видов» не обнаружено ни одного факта, подтверждающего его гипотезу.

Последователи Дарвина - Опарин и другие - пытались объяснить, как из неживой материи возникла живая. Они считали, что в определенных условиях на Земле образовался т. наз. «первичный бульон», в котором под влиянием разных факторов - тепло, солнечное излучение и т.п. - возникла жизнь. Примитивные формы размножались, мутировали, усложнялись - и так дошло до простейших организмов, а затем и живых существ.

Однако нет никаких свидетельств существования «первичного бульона».

Другое сомнение заключается в том, что любое органическое соединение разрушилось бы, вступив в реакцию с кислородом. А наличие кислорода в атмосфере Земли - доказанный факт. Ведь если бы не было кислорода и озона, то ультрафиолетовое излучение Солнца, проникая сквозь атмосферу, немедленно убило бы все живое.

Второе недостающее звено - отсутствие ископаемых переходных форм. Дарвин верил, что они найдутся.

Он так и писал: «Ряды постепенно меняющихся ископаемых будут обнаружены в будущем. Неподтверждение этого факта является серьезнейшим аргументом против моей теории».

С тех пор найдено множество останков ископаемых животных. Однако переходные формы не обнаружены до сих пор.

Куратор Чикагского музея естествознания Дэвид М. Рауп пишет: «Вместо того, чтобы подтвердить картину плавного постепенного становления жизни, находки дают отрывочную картину, а это значит, что виды сменялись неожиданно, резко, почти или совсем не изменяясь».

Ему вторит другой видный ученый, Дентон: «Несмотря на активность изысканий во всем мире, связующие звенья не обнаружены, и цепь находок так же прерывиста, как в дни, когда Дарвин писал “Происхождение видов”».

Кроме отсутствия доказательств правильности гипотезы Дарвина, имеются доказательства ее несостоятельности. Теория эволюции говорит о том, что новые органы должны возникать в результате незначительных изменений, наслаивающихся длительное время.

Сам Дарвин пишет в «Происхождении видов»: «Если удастся доказать, что хоть один сложный орган возник не за счет многочисленных последовательных незначительных изменений, моя теория потерпит полный крах».

Однако исследователи уже обнаружили около тысячи живых существ, органы которых не имеют аналогов в животном мире.

Профессор Робин Тилярд из Сиднейского университета пишет, что «половые органы самца стрекозы не имеют аналогов в животном царстве; они не образовались ни от каких ранее известных органов и происхождение их - самое настоящее чудо».

Ботаник Френсис Эрнест Ллойд писал в 1942 году о насекомоядных растениях (венерина мухоловка): «Объяснить происхождение таких высокоразвитых органов растений, как хватательные, современной науке не под силу».

Палеонтолог Барбара Шталь писала в 1974 году: «Каким образом возникли перья птиц из чешуи рептилий, наука затрудняется объяснить».

Профессор биологии Ричард Б. Гольдшмит из Калифорнийского университета спросил коллег-дарвинистов, как они объясняют происхождение не только птичьих перьев, но и волосяного покрова у млекопитающих, сегментацию у членистоногих и позвоночных, трансформацию жабер, зубов, ракушек моллюсков, происхождение желез, вырабатывающих змеиный яд, появление фасеточного глаза насекомых и т.п.

Сторонники эволюции вынуждены были развести руками и либо игнорировать известные факты, либо верить, что когда-нибудь наука разгадает эти загадки.

Дарвин не был знаком с генетикой (она появилась позднее) и полагал, что один вид может медленно «эволюционировать» в другой путем постепенных изменений.

Но сегодня ученые знают, что гены имеют пределы изменчивости. Это было установлено в 1948 году генетиком Гарвардского университета Эрнестом Мейромом.

После ряда мутаций пятое поколение мушек-дрозофил всегда приходит в норму. Френсис Хитчинг заявил в 1982 году: «Все опыты по селекции показали, что рамки селекционирования строго ограничены».

Гартман и Кук ставили опыты с быстро делящимися одноклеточными. Меняли температуру, питание и другие условия. Опыты продолжались 25 лет. Результат: никакой разницы между первым и последним организмом.

Ни Дарвину, ни кому-либо другому не удалось превратить один вид в другой или быть свидетелем такого превращения - факт, способный смутить самых ревностных приверженцев теории эволюции.

И последний удар гипотезе Дарвина наносит теория вероятности. Белки и ферменты - это кирпичики, из которых строится все живое: вирусы, бактерии, растения, птицы, рыбы, животные и организм человека. Молекула белка состоит примерно из 20 аминокислот. Профессор Роберт Шапиро из Нью-Йоркского университета подсчитал, что возможность «самозарождения» обычного фермента 10 в - 20 степени, то есть это вероятность вытащить один красный шарик из горы 100.000.000.000.000.000.000(!!!) черных шариков.

Бактерия - это уже жизнь. Но она содержит две тысячи ферментов. Вероятность случайного возникновения одной бактерии на Земле за миллиард лет - 10 в - 39950 степени.

«Поэтому, - пишут доктор Фред Хойл и его единомышленник Чандра Викрамасингх после всех подсчетов, - вероятность случайного появления на свет даже одной простой бактерии столь ничтожно мала, что нельзя отнестись к этому серьезно. Скорее торнадо, пронесшийся над свалкой металлолома, соберет из обломков “Боинг-747”».

В человеческом организме 25 тысяч ферментов, и вероятность их случайного возникновения 10 в - 599950 степени. Легче найти одну красную бусину в груде черных, причем размер этой груды - в триллион триллионов раз больше размера вселенной…

Столкнувшись с такой обескураживающей статистикой, научный мир пересматривает взгляды на эволюцию. В 1970 году профессор Эрнст Чейн, лауреат Нобелевской премии, выделивший пенициллин, писал: «Утверждение о том, что развитие и выживание наиболее приспособленных особей есть следствие случайных мутаций, считаю безосновательным и противоречащим фактам».

Фред Хойл и Чандра Викрамасингх писали в 1989 году: «Какие бы новые факты ни привлекались, жизнь на Земле не могла возникнуть случайно. Полчища обезьян, бегающих по клавишам пишущих машинок, не смогут воспроизвести творения Шекспира по той простой причине, что всей вселенной не хватит, чтобы вместить необходимые для этого обезьяньи орды и пишущие машинки».

Чтобы вы могли хотя бы отдаленно представить себе, что такое 10 в - 39950 степени - вероятность «самозарождения» одной бактерии - нарисуем такую картину. У директора компании государственных лотерей 12 детей. Перед каждым тиражом, которые проводятся раз в месяц, он покупает каждому ребенку по одному билету. В январе к папе приходит старший сын и просит его поздравить - он выиграл главный приз - 5 миллионов долларов. В феврале такой же выигрышный билет на ту же сумму приносит дочь. И так - весь год.

Правдоподобная картинка, не так ли? А если такое все же случится, не окажется ли наш «удачливый» директор за решеткой? Так вот, вероятность 12 раз подряд выиграть в лотерею главный приз (1 выигрышный билет на 1 миллион проданных билетов) равна «всего» 10-72. А возможность случайного появления на свет одной бактерии, как мы уже сказали, - 10 степени - 39950 степени. То есть покупая один билет, счастливчик выигрывает главный приз 6658 раз подряд!

Рав Ицхак Зильбер

До Дарвина не было общепринятой теории происхождения видов. Были все основания считать такую теорию бессмысленной, ибо господствовало представление о сотворении видов Богом, популярно-догматически изложенное в Книге Бытия. Наука, уважая и не оспаривая догматические библейские представления, наблюдала творческие акты Создателя в летописи геологических отложений непосредственно. Они повторялись неоднократно в истории Земли, имели массовый и мгновенный характер и всякий раз обозначали собой появление новой биоты (фауны и флоры), характерной для новой геологической формации. Никакого процесса здесь не было и не могло быть. Во-первых, жизнь обеспечивается наличием биотического круговорота, который возможен лишь в биоценозе, включающем сразу множество организованных в экосистему видов. Во-вторых, вид может существовать, только имея совершенную организацию, которая может быть создана сразу, но не постепенно, не путём медленного процесса совершенствования, т.к. предки вида были бы нежизнеспособны. Наблюдалось мгновенное сотворение, но не процесс, а т.к. теория сотворения невозможна в принципе, поэтому она и не требовалась. Была концепция сотворения, но не было надобности в теории, описывающей процесс происхождения видов, которого не было ни фактически, ни даже теоретически. Теория происхождения видов Дарвина появилась не как органическая потребность науки, а была навязана ей извне как политическая доктрина колониализма.

Теория Дарвина - попытка представить спонтанное возникновение видов в процессе естественного отбора. Для краткости её называют селекционизмом, или теорией селектогенеза, творческой роли отбора. Воображаемое превращение видов называется трансмутацией.

Со времён Сократа известно, что основания наших представлений должны проверяться наиболее тщательно. Что касается теории Дарвина, к её постулатам не проявлено достаточно придирчивого отношения или же таковое сознательно замалчивается. Они до сих пор кажутся самоочевидными простому обывателю. От этого значение критики дарвинизма сильно проигрывает. Каждый из постулатов, конечно, где-то критиковался; и хотя А. Виганд (1874-77) и Н.Я. Данилевский (1885-88) не оставили без внимания ни одного, так что, видимо, трудно избежать повторений, я представлю здесь свою критику, снабдив её собственными соображениями, основанными на современных данных.

Дарвина не следует относить к естествоиспытателям. Если бы он шёл к постулатам своей теории путём испытания естества, то пришёл бы к положениям, противоположным тем, что были приняты им за несомненные истины. Изложение постулатов его теории с сохранением их нумерации я заимствую у Л.С. Берга (Номогенез. Борьба за существование и естественный отбор). Постулаты выделены подчёркиванием, их текст заключён в кавычки; и я рекомендую читателю, если он найдёт нужным, сначала прочитать их, чтобы рассмотреть основания теории в совокупности и тем самым обновить её в памяти, а уже потом читать мою критику.

Постулат I . «Все организмы стремятся размножиться в таком количестве, что вся поверхность Земли не могла бы вместить потомства одной пары».

Этот постулат априорный, не подтверждённый опытом, потому что у каждого вида есть внутренние факторы контроля численности (КЧ), лимитирующие численность вида провиденциально, задолго до того, как вследствие его размножения могло бы произойти стравливание среды обитания вида. Плотность популяции сама по себе способна вызвать действие внутренних ограничивающих факторов, даже если все другие агенты КЧ благоприятствуют размножению вида. Мальтус был понят Дарвином совершенно превратно. Своей моделью прогрессий Т. Мальтус показал, что даже при допущении самых благоприятных условий (возрастание средств существования в арифметической прогрессии, т.е. пропорционально времени) в природе нет и не может быть экспоненциального размножения организмов, т.е. опроверг фактическое существование геометрической прогрессии размножения, а тем самым открыл постоянство КЧ вида. Важнее всего для нас то, что в качестве внутреннего фактора КЧ у человека Мальтус указал пороки (социальные патологии). Примеры внутренних факторов КЧ: у растений - В-хромосомы, обеспечивающие самоизреживание (термин Т.Д. Лысенко) при высокой плотности популяции; у плодовой мушки Drosophila - т.н. гены-мутаторы, деструктивная мутационная активность которых увеличивается с ростом плотности популяции, ограничивая размножение; и множество других.

Постулат II . «Результатом этого [п. I] является борьба за существование: сильнейший в конце концов берёт верх, слабейший терпит поражение».

Постулат III . «Все организмы хотя бы в слабой степени изменчивы благодаря ли переменам в окружающих условиях или по другим причинам».

Этот постулат является исключительным вследствие его несомненной правильности, отсутствующей у других постулатов. Далее опять идут заблуждения.

Постулат IV . «В течение длинного ряда веков могут случайно возникать уклонения наследуемые. Случайно же может оказаться, что эти наследственные изменения будут чем-либо выгодными для их обладателя. Было бы странно, если бы никогда не возникало полезных для организмов уклонений: ведь у домашних животных и растений возникло много уклонений, которые человек использовал для своей пользы и удовольствия».

Не надо многих веков, чтобы возникли потенциально наследуемые измененения: все мутации таковы. У плодовой мушки Drosophila cпонтанные мутации возникают в 3-4% гамет. Бóльшая часть их (68%) - доминантные летали, которые не наследуются сразу же, вызывая немедленную гибель, остальные, рецессивные летали (29%) и видимые мутации (3%), менее деструктивны, поэтому наследуются ограниченное число поколений, т.е. в конце концов тоже элиминируются. Полезных для индивида мутаций, фактически наследуемых неограниченное время, не бывает. Уклонения культурных видов животных и растений, полезные для человека, существовали всегда, от их сотворения. Только немногие из них, как коротконогая анконская овца, редукция инстинкта насиживания у кур и уток для яйценоскости, махровость цветков и т.п. отклонения от нормы, оказавшиеся полезными для человека, возникли вследствие мутаций, но они вредны для вида и могут поддерживаться только искусственно.

Постулат V . «Если эти случайности [п. IV] могут наблюдаться, то те изменения, которые благоприятны (как бы незначительны они ни были), сохранятся, а неблагоприятные - будут уничтожены. Громадное число особей погибнет в борьбе за существование, шансы же выжить будут лишь у тех немногих счастливцев, у кого обнаружится уклонение в полезную для организма сторону. В силу наследственности пережившие особи будут передавать потомкам свою более совершенную организацию».

Условие постулата V, сформулированное в п. IV, не выполняется, поэтому этот постулат V неверен. Все мутации деструктивны и потому не фиксируются (не увековечиваются) у вида; следовательно, трансмутация путём селектогенеза невозможна.

Постулат VI . «Это сохранение в борьбе за жизнь тех разновидностей, которые обладают каким-либо преимуществом в строении, физиологических свойствах или инстинкте, назовём естественным отбором, или, по Спенсеру, переживанием наиболее приспособленного».

Постулат неверен, ибо опыт показывает, что движущего отбора, необходимого для трансмутации, нет и его неправильно называть естественным: естественный отбор сохраняет норму и является стабилизирующим, а не ведёт к трансмутации путём вытеснения менее приспособленных более приспособленными. Существование аллоцентрических признаков показывает,что выживание наиболее приспособленных ограничено рамками аллоцентризма и возможно лишь внутри них. Уничтожить аллоцентрические признаки отбор не может. Без этой оговорки утверждение Г. Спенсера является неверным. Мало того, что аллоцентрические признаки не могли быть выработаны отбором: отбор должен был уничтожить их. Поэтому их существование опровергает возможность селектогенеза.

Ещё примеры аллоцентрических признаков: у животных - территориальность, или ксенофобия по отношению к особям своего вида, ограничивающая плотность популяции вида задолго до достижения ею пределов, угрожающих стравливанием среды; стресс, прекращающий размножение в условиях высокой плотности популяции; у растений - двудомность (раздельнополость), ставящая размножение в зависимость от возможности переноса пыльцы; у всех животных и растительных видов - более низкая плодовитость, чем её наиболее продуктивное значение в смысле числа выживших потомков; отсутствие приспособительных модификаций плодовитости, так что её вариации служат не повышению, а регуляции численности вида; и т.д. и т.п.

Аллоцентрические признаки были известны отцам селекционизма Дарвину и А. Уоллесу, но, зашоренные своей теорией, они не поняли их значения и не видели в них начал, сдерживающих экспансию вида, опустошительную для среды. Дарвин считал аллоцентрические признаки несовершенствами в приспособлении вида, т.к., вследствие непонимания им сущности жизни, он не видел в них настоящего, общеполезного для экосистемы смысла. Их существование противоречило его теории. Ведь «повсеместный, неустанный и всемогущий отбор» должен элиминировать их, а они устойчиво сохраняются. Если, как предполагал Дарвин, они коррелятивные спутники других, приспособительных признаков, польза которых перевешивает вред аллоцентрических, то как такая невыгодная корреляция могла быть выработана отбором? И почему отбор при его всемогуществе не уничтожит её как неприспособительную?

Постулат (VII) неполноты геологической летописи, не упомянутый Бергом, но принимаемый в теории Дарвина для объяснения отсутствия переходных форм между видами или между ископаемыми фаунами, давно устарел. После более полного исследования геологии других материков, кроме Европы, выяснилось, что фауны геологических формаций, выделенных в Европе, имеют всесветное распространение, последовательность их отложений везде одна и та же, и они дискретны, т.к. промежуточных по составу фаун не найдено. Надежды Дарвина найти переходные между видами формы или промежуточные между формациями фауны на других континентах не оправдались. Каждый вид существует лишь в составе определённого сообщества видов и вне его не встречается вообще. Поэтому виды создаются не отдельно друг от друга, а группами, целостными биотами, или сообществами определённых экосистем, участвуя в которых, каждый вид включается в глобальный биологический круговорот вещества и энергии и тем самым вносит свой вклад в обеспечение условий органической жизни на всей планете. Палеонтология подтверждает экологические представления.

Вопреки утверждению эволюционистов, история жизни на Земле в целом противоречит эволюционизму. Эволюционизм соблазняется её общим характером, а именно, тем, что чем древнее рассматриваемая эпоха, тем менее похожа её биота по строению составляющих ее видов на современную, и наоборот, чем эпоха ближе к современности, тем более схожи с современными её виды. Из этого совсем голословно выводятся представления о трансмутации и о постепенном превращении ископаемых биот, направленном в сторону современной нам биоты.

Однако детальное рассмотрение истории Земли по данным палеонтологии неизменно демонстрирует нам 1) дискретность и постоянство видов и 2) смену биот не как их постепенное превращение, но как исчезновение биоты одного видового состава и создание взамен её новой биоты, иного видового состава. Поэтому между биотами, из которых одна сменяет другую, наблюдается качественная разница, т.е. дискретность. Почему более правильно говорить о создании,или сотворении, новой биоты, а не о её возникновении? Появление новой биоты - не постепенный спонтанный процесс, а творческий акт со всеми его признаками: 1) новизна, 2) мгновенность и 3) целесообразность.

Апологеты считают эволюционизм концепцией естественного развития мира, а креационизм - допущением чуда. Дело же обстоит наоборот: представления эволюционизма опровергаются, а креационизм подтверждается фактами и логикой. Факты и логика замалчиваются эволюционистами, и это привело к гибели науки, которая произошла вследствие насаждения эволюционизма. Без метафизики (сверхъестественного) наука вырождается в противоестественные фантазии.

Все постулаты селекционизма, кроме п. III, констатирующего наличие изменчивости организмов, не выполняются, приняты Дарвином априорно и являются заблуждениями. Тем не менее, его доктрина выдаётся за выдающееся достижение науки, тогда как она является революцией, перевернувшей науку с ног на голову и извратившей научный метод в пользу априоризма - отрыва теории от фактов. Представления в науке получили приоритет перед фактами, которые стали фальсифицироваться в угоду теории. Бесконтрольное теоретизирование получило широчайшее распространение и фактически уничтожило науку даже в идеальном представлении. Распространились обманы, появились т.н. лженауки и такие же лжеборцы против них. Вера в качество науки сильно поколебалась. Извращение науки и искусственное насаждение дарвинизма, как это ни парадоксально, произошло вследствие заинтересованности в том грешного человека, поражённого социальными патологиями - главными агентами КЧ при устранении других её факторов в ходе НТП. Дарвин был требованием времени капитализма и колониализма.

Ни Дарвин, ни Уоллес не обладали достаточными по меркам своего времени биологическими знаниями, уступая в этом даже геологу Ч. Лайелу. Они были только коллекционерами, неплохими писателями и прославились географическими описаниями и зоогеографическими (Уоллес) открытиями. Они не усвоили понятий о виде, выработанных К. Линнеем, и с лёгкостью их перечеркнули, что привело к грубым ошибкам. Они не знали ни химии, ни физики, иначе были бы в курсе развития представлений о биокруговороте и началах термодинамики, от которых были удивительно далеки, несмотря на то, что критики (Ф. Дженкин, лорд Кельвин, С. Хоутон, а позднее А. Виганд) пытались привлечь их внимание к данным других наук. Незаинтересованность Дарвина в истине видна из того, что он боялся критики: критику Дженкина он назвал «кошмаром Дженкина», а лорда Кельвина - «омерзительным видением». Вместе с дарвинизмом в науку вторглось дремучее невежество, культивируемое по сей день.

Вся дефектность евгенической формальной генетики обусловлена дарвинизмом, во спасение которого она была создана ценой извращения основ наследственности и сведения их к генам. Поэтому борьба за её утверждение в советской науке (антилысенковщина) была борьбой за дарвинизм и социал-дарвинизм. Возглавляли её формальные («классические») генетики (евгеник Н.К. Кольцов, уехавший в США Ф.Г. Добжанский, репрессированный Н.И. Вавилов, Н.В. Тимофеев-Ресовский, В.П. Эфроимсон и др.). Их последователи продолжали борьбу против Лысенко методами его очернения и заняли руководящее положение в науке только после смерти Сталина, понимавшего несовместимость социал-дарвинизма и социализма.

Лысенко, хотя и позиционировал себя дарвинистом (вследствие материализма, эклектически пришитого к идеологии социализма его теоретиками), фактически отошёл от селекционизма, лежащего в основе раннего, оригинального дарвинизма, и ушёл в редуцированный (лишённый метафизической основы) ламаркизм. Такой ламаркизм был принят Дарвином в конце жизни, чтобы спасти эволюционизм от полного разгрома, когда критики убедили его в несостоятельности селектогенеза. Принципиальный отход Лысенко от индивидуалистического по природе дарвинизма демонстрируется его аграрно-хозяйственной деятельностью. Несмотря на ряд грубых теоретических ошибок, обусловленных эволюционизмом, Лысенко, в отличие от формальных генетиков, меньше пострадал от дарвинского априоризма, т.к. был выдающийся практик. Он опирался на целостное, в перспективе социалистическое ведение хозяйства, основанное на биокруговороте и гармонически включающее земледелие, животноводство и почвоведение. Антилысенковцы же уповали исключительно на селекцию, на переделку наследственности отдельных видов мутагенезом и трансгенацией (генной "инженерией") без внимания к экологическому взаимодействию видов и к плодородию почвы, которое они предполагали поддерживать внесением химических удобрений. Они развивали агрегатное, капиталистическое сельское хозяйство, нацеленное на частную прибыль даже ценой общей деградации почв и природной среды в целом. Идеалы борющихся сторон были разные: агробиологический, социальный - у Лысенко и генетико-селекционистский, антисоциальный - у антилысенковцев.

Как показывает пример Дарвина, учёный-доктринёр может писать свою фантастическую бессмыслицу лучшим, красивейшим, доступным и убедительным по своей простоте стилем, но это не делает её истиной. Истина отнюдь не проста, очень трудна для понимания, и только тот, кто её добросовестно постигает, способен оценить её неброскую гармонию и красоту. «Создать мир легче, чем понять его» (А. Франс), и Дарвин пошёл по линии наименьшего сопротивления: он создал воображаемый мир.

Дарвинизм появился не случайно и не чисто по воле его творцов, а является закономерным общественным явлением. Как все социальные патологии, эта доктрина есть проявление аллоцентризма человека как вида: она усиливает конкуренцию для ограничения его численности в условиях перенаселения. Неискоренимость дарвинизма, которую констатировал уже Данилевский (1885), объясняется его необходимостью в экосистеме. Поэтому удивляться распространению социал-дарвинизма и тому, что критика дарвинизма остаётся неуслышанной, в действительности нет причин.

«Что носится в воздухе и чего требует время, то может возникнуть одновременно в ста головах без всякого заимствования» (И.В. Гёте). В противоположность этому, Дарвин писал: «Иногда высказывалось мнение, что успех "Происхождения видов" доказал, что “идея носилась в воздухе” или “что умы были к ней подготовлены”. Я не думаю, чтобы это было вполне верно, ибо не раз выпытывал мнение немалого числа натуралистов и не встретил ни одного, который казался бы сомневающимся в постоянстве видов». Трансмутация не признавалась учёными.

Книга Дарвина имела успех вовсе не в научных кругах, а у публики, невежественной в естествознании. Учёные признавали естественный отбор стабилизирующим, но не движущим началом, поэтому не принимали концепцию Дарвина. Отбор как стабилизатор вида был неприемлем как фактор трансмутации в любой эволюционной теории. Позднейшие учёные, воспитанные в духе извращённого теорией Дарвина научного метода, приняли его теорию некритически, принудительно, в результате организованного социального давления.

Не правильнее ли считать, что «идеей, носившейся в воздухе», был социал-дарвинизм, родившийся ранее дарвинизма? И не был ли принят дарвинизм британской общественностью именно потому, что он послужил идейным обоснованием расовой политики колониализма? Совершенно естественно, что разложение нравов предшествовало появлению оправдывающей его доктрины. Этим объясняются 1) многочисленные социал-дарвинистские высказывания пишущей публики Великобритании ещё до появления трудов Дарвина и 2) упорное распространение селекционизма, вопреки полному разгрому его научной критикой. В XX в. после нового опровержения селекционизма развивающейся генетикой (У. Бэтсон, В. Иоганнсен) последняя сильно за это пострадала: для обезвреживания она подверглась формалистическому извращению в духе селекционизма, и он был реанимирован в форме СТЭ (синтетической теории эволюции), против критики которой были приняты жёсткие меры, действующие в науке и образовании. Современный дарвинизм - это гальванизированный труп.

Средством защиты СТЭ в советской и постсоветской извращённой биологии явилась антилысенковщина - борьба с агробиологической школой Т.Д. Лысенко путём инсинуаций, клеветы и интриг. Антилысенковщина была также средством порочить Сталина, и её пропаганда образовала мощнейшую «пятую колонну», помогшую капиталистическому Западу в развале СССР насаждением антисоциалистической, социал-дарвинистской СТЭ.

Введение………………………………………………………………………….......3

1. Основные положения теории биологической эволюции Ч.Дарвина……....…4

2. Критика теории биологической эволюции креационистами………….….…...7

3. Естествоиспытатели против теории естественного отбора………….………..9

4. Критический разбор дарвинизма русским мыслителем Н.Я. Данилевским...10

5. Критика дарвинизма со стороны консерваторов……………………………...11

Заключение……………………………………………………………………….....13

Список использованных источников……………………………………………...14

Введение

Природа жизни, ее происхождение, разнообразие живых существ и объединяющая их структурная и функциональная близость занимает одно из центральных мест в биологической проблематике.

Теория эволюции занимает особое место в изучении истории жизни. Эволюция подразумевает всеобщее постепенное развитие, упорядоченное и последовательное. Применительно к живым организмам эволюцию можно определить как развитие сложных организмов из предшествующих, более простых организмов с течением времени.

Развитие эволюционных идей в биологии имеет достаточно длительную историю. Оно прошло путь становления от научной идеи до научной теории. Основным содержанием этого периода является сбор сведений об органическом мире, а также формирование двух точек зрения, объясняющих разнообразие видов в живой природе. Первая из них возникла ещё на базе античной диалектики, утверждавшей идею развития и изменения окружающего мира. Вторая появилась вместе с христианским мировоззрением, основанном на идеях креационизма.

Впервые термин «эволюция» (от лат. evolutio - развертывание) был использован в одной из эмбриологических работ швейцарским натуралистом Шарлем Боннэ в 1762г.

В настоящее время под эволюцией понимают происходящий во времени необратимый процесс изменения какой-либо системы, благодаря чему возникает что-то новое, разнородное, стоящее на более высокой ступени развития.

Особый смысл приобретает понятие эволюции в естествознании, где исследуется преимущественно биологическая эволюция. Биологическая эволюция – это необратимое и в известной степени направленное историческое развитие живой природы, сопровождающееся изменением генетического состава популяций, формированием адаптаций, образованием и вымиранием видов, преобразованиями биогеоценозов и биосферы в целом. Иными словами, под биологической эволюцией следует понимать процесс приспособительного исторического развития живых форм на всех уровнях организации живого. Первые эволюционные идеи выдвигались уже в античности, но только труды Чарльза Дарвина сделали эволюционизм фундаментальной концепцией биологии.

В 1859 году Чарльз Дарвин (1809 – 1882) опубликовал свою работу «Происхождение видов путем естественного отбора». В этой монографии Дарвин утверждал, что формы жизни являются результатом не творческой деятельности разумного Творца, а наследственной изменчивости и борьбы за существование. С появлением эволюционной теории тот пробел, который раньше заполняла собой вера в Создателя, мог быть заполнен научными объяснениями. Основной движущей силой эволюции по Дарвину является естественный отбор.

Теория эволюции завладела умами многих ученых, которые начали применять ее ко всем отраслям знания, вплоть до истории (К.Маркс) и психологии (З.Фрейд). Но далеко не все приняли безоговорочно «Происхождение видов» Ч. Дарвина. Вокруг роли, содержания, интерпретации принципов дарвиновской теории велась острая и длительная борьба, особенно вокруг принципа естественного отбора. Со дня появления теории эволюции прошло уже почти полтора столетия, и за это время дискуссия эволюционировала, адаптировалась, видоизменялась, но по-прежнему не прекращалась.

Мы считаем данную тему актуальной и поэтому цель работы – обоснование критических воззрений на теорию биологической эволюции Чарльза Дарвина.

Исходя из поставленной цели, мы определили задачи её достижения:

1) раскрыть основные положения теории эволюции Ч.Дарвина;

2) рассмотреть взгляды противников эволюционной теории Ч.Дарвина;

3) проанализировать результаты проведенного исследования.

1. Основные положения теории биологической эволюции Чарльза Дарвина

Эволюционная теория Дарвина представляет собой целостное учение об историческом развитии органического мира. Она охватывает широкий круг проблем, важнейшими из которых являются доказательства эволюции, выявление движущих сил эволюции, определение путей и закономерностей эволюционного процесса и др.

Теория биологической эволюции – замечательный образец научного исследования. Основывается на огромном количестве достоверных научных фактов, анализ которых привел Дарвина к стройной системе соразмерных выводов:

Изменчивость организмов в одомашненном состоянии

По мнению Дарвина, стимулом для возникновения изменений животных и растений является воздействие на организмы новых условий, которому они подвергаются в руках человека. При этом Дарвин подчеркнул, что природа организма в явлениях изменчивости важнее природы условий, поскольку одинаковые условия нередко приводят к разным изменениям у разных особей, а сходные изменения последних могут возникнуть при совершенно разных условиях. В связи с этим Дарвин выделил две основные формы изменчивости организмов под влиянием изменения условий среды: неопределенную и определенную.

Искусственный отбор

Так как основной формой изменчивости, по Дарвину, является неопределенная, очевидно, что признания наследственной изменчивости организмов было еще недостаточно для объяснения процесса выведения новых пород животных или сортов сельскохозяйственных растений. Необходимо было указать еще силу, которая на основе незначительных различий особей формирует устойчивые и важные породные признаки.

Ответ на этот вопрос Дарвин нашел в практике селекционеров, которые производят искусственный отбор на племя только тех особей, которые обладают интересующими человека признаками. В результате такого отбора от поколения к поколению эти признаки становятся все более ярко выраженными. Отбор представляет собой творческую силу, преобразующую частные различия отдельных особей в признаки, характерные для данной породы или сорта.

Если искусственный отбор был основной силой, используя которую человек смог за относительно короткие сроки создать многочисленные породы домашних животных и сорта растений, существенно отличающиеся от своих диких предков, логично предположить, что подобные процессы могут обусловливать эволюционные преобразования также и в природе.

Изменчивость организмов в природе

Дарвин собрал многочисленные данные, свидетельствующие о том, что изменчивость самых различных видов организмов в природе очень велика, а ее формы принципиально сходны с формами изменчивости домашних животных и растений.

Разнообразные и колеблющиеся различия между особями одного вида образуют как бы плавный переход к более устойчивым различиям между разновидностями этого вида; в свою очередь, последние столь же постепенно переходят в более четкие различия еще более крупных группировок – подвидов, а различия между подвидами – во вполне определенные межвидовые различия. Таким образом, индивидуальная изменчивость плавно переходит в групповые различия. Из этого Дарвин сделал вывод, что индивидуальные различия особей представляют собой основу для возникновения разновидностей. Разновидности при накоплении различий между ними превращаются в подвиды, а те, в свою очередь, – в отдельные виды. Следовательно, ясно выраженная разновидность может рассматриваться как первый шаг к обособлению нового вида.

Подчеркнем, что Дарвин впервые поставил в центре внимания эволюционной теории не отдельные организмы (как это было характерно для его предшественников-трансформистов, включая Ламарка), а биологические виды, т.е., говоря современным языком, популяции организмов. Только популяционный подход позволяет правильно оценить масштабы и формы изменчивости организмов и прийти к пониманию механизма естественного отбора.

Борьба за существование и естественный отбор

Сопоставляя все собранные сведения об изменчивости организмов в диком и прирученном состоянии и о роли искусственного отбора для выведения пород и сортов одомашненных животных и растений, Дарвин подошел к открытию той творческой силы, которая движет и направляет эволюционный процесс в природе, – естественного отбора. Он представляет собой сохранение полезных индивидуальных различий или изменений и уничтожение вредных. Изменения, нейтральные по своей ценности (неполезные и невредные), не подвергаются действию отбора, а представляют непостоянный, колеблющийся элемент изменчивости.

Разумеется, отдельные особи, обладающие каким-то новым полезным признаком, могут погибнуть, не оставив потомства, по чисто случайным причинам. Однако влияние случайных факторов уменьшается, если полезный признак появляется у большего числа особей данного вида - тогда возрастает вероятность того, что по крайней мере для части этих особей достоинства нового полезного признака сыграют свою роль в достижении успеха в борьбе за существование. Отсюда следует, что естественный отбор является фактором эволюционных изменений не для отдельных организмов, рассматриваемых изолированно друг от друга, но лишь для их совокупностей, т. е. популяций.

Результаты действия естественного отбора

Возникновение приспособлений (адаптации) организмов к условиям их существования, придающее строению живых существ черты «целесообразности», является непосредственным результатом естественного отбора, поскольку самая сущность его – дифференцированное выживание и преимущественное оставление потомства именно теми особями, которые в силу своих индивидуальных особенностей лучше других приспособлены к окружающим условиям. Накопление отбором от поколения к поколению тех признаков, которые дают преимущество в борьбе за существование, и приводит постепенно к формированию конкретных приспособлений.

Вторым (после возникновения адаптации) важнейшим следствием борьбы за существование и естественного отбора является, по Дарвину, закономерное повышение разнообразия форм организмов, носящее характер дивергентной эволюции. Поскольку наиболее острая конкуренция ожидается между наиболее сходно устроенными особями данного вида в силу сходства их жизненных потребностей, в более благоприятных условиях окажутся наиболее уклонившиеся от среднего состояния индивиды. Эти последние получают преимущественные шансы в выживании и оставлении потомства, которому передаются особенности родителей и тенденция изменяться дальше в том же направлении (длящаяся изменчивость). В итоге от общего предка в ходе эволюции должны происходить все более разнообразные и отличающиеся друг от друга потомки.

Наконец, третье важнейшее следствие естественного отбора – постепенное усложнение и усовершенствование организации, т.е. эволюционный прогресс. Согласно Ч. Дарвину, это направление эволюции является результатом приспособления организмов к жизни в постоянно усложняющейся внешней среде. Усложнение среды происходит, в частности, благодаря дивергентной эволюции, увеличивающей число видов. Усовершенствование реакций организмов на усложняющуюся среду приводит к постепенному прогрессу организации.

Частным случаем естественного отбора является половой отбор, который связан не с выживанием данной особи, а лишь с ее воспроизводительной функцией. По Дарвину, половой отбор возникает при конкуренции между особями одного пола в процессах размножения.

Заканчивая обзор теории эволюции Дарвина, отметим, что она дала логически последовательное и строго материалистическое объяснение важнейшим проблемам эволюции организмов и сложившейся в результате эволюционного процесса обшей структуре органического мира. Дарвин первым доказал реальность эволюционных изменений организмов. Взаимоотношения организма и внешней среды в его теории имеют характер диалектического взаимодействия: Дарвин подчеркивал роль изменений среды как стимула изменчивости организмов, но, с другой стороны, специфика этих изменений определяется самими организмами, и дивергентная эволюция организмов изменяет среду их обитания. Учение о естественном отборе и борьбе за существование представляет собой, в сущности, анализ этих сложных взаимоотношений организма и среды, в которых организм не противопоставляется среде как саморазвивающаяся автономная единица, но и не следует пассивно за изменениями среды (как трактуются взаимоотношения организма и среды в теории Ламарка). Согласно теории Дарвина, эволюция представляет собой результат взаимодействия организма и изменяющейся внешней среды.

Таким образом, сущность эволюционного учения заключается в следующих основных положениях:

1. Все виды живых существ, населяющих Землю, никогда не были кем-то созданы.

2. Возникнув естественным путем, органические формы медленно и постепенно преобразовывались и совершенствовались в соответствии с окружающими условиями.

3. В основе преобразования видов в природе лежат такие свойства организмов, как наследственность и изменчивость, а также постоянно происходящий в природе естественный отбор. Естественный отбор осуществляется через сложное взаимодействие организмов друг с другом и с факторами неживой природы; эти взаимоотношения Дарвин назвал борьбой за существование.

4. Результатом эволюции является приспособленность организмов к условиям их обитания и многообразие видов в природе.

Необходимо упомянуть о некоторых нечеткостях и отдельных ошибочных утверждениях Дарвина. К ним относятся:

· признание возможности эволюционных изменений на основе определенной изменчивости и упражнения и неупражнения органов;

· переоценка роли перенаселения для обоснования борьбы за существование;

· преувеличенное внимание к внутривидовой борьбе в объяснении дивергенции;

· недостаточная разработанность концепции биологического вида как формы организации живой материи, принципиально отличающейся от подвидовых и надвидовых таксонов;

· непонимание специфики макроэволюционных преобразований организации и их соотношений с видообразованием.

Однако все эти не вполне отчетливые или даже неверные представления по некоторым вопросам отнюдь не умаляют исторической значимости гениального труда Дарвина и его роли для современной биологии. Указанные неточности соответствуют уровню развития науки во время создания теории Дарвина.

Эволюционная теория Ч. Дарвина – сложнейший синтез самых различных биологических знаний, в том числе опыта практической селекции. Поэтому процесс утверждения теории затрагивал самые разнообразные отрасли биологической науки и носил сложный, подчас драматический характер, протекал в напряженнейшей борьбе различных мнений, взглядов, школ, мировоззрений, тенденций и т.д.

2. Критика теории биологической эволюции креационистами

Креационизм (от лат. creatio, род. п. creationis - творение) – теологическая и мировоззренческая концепция, в рамках которой основные формы органического мира (жизнь), человечество, планета Земля, а также мир в целом, рассматриваются как непосредственно созданные Творцом или Богом.

Главный аргумент, высказываемый креационистами против эволюционизма, состоит в том, что в процессе прогрессивной эволюции возникает принципиально новая информация. Дело в том, что информацию может создавать, по их мнению, только разум, но никак не стохастические процессы. Наследственная информация живых организмов, считают креационисты, была создана Богом в ходе творения, а позднее может только утрачиваться. Креационисты достаточно четко проводят аналогию между творческой деятельностью Бога и человеческим творчеством, видя в человеческом разуме пусть несовершенное, но всё-таки подобие разума Бога. Однако имеющиеся данные, скорее, позволяют утверждать, что в основе творческой деятельности человеческого разума лежат вполне естественные процессы.

В статье кандидата биологических наук, старшего научного сотрудника, доцента Валерия Крестьянинова «Теория эволюции под огнем критики креационистов» (www.antidarvin.com) Дарвинизм подвергается критике со стороны религии, поскольку с религиозной точки зрения – телесная природа человека есть творение Божье и неизменна. Кроме того, дарвинизм объясняет происхождение человека длительной эволюцией, а это идёт вразрез со сравнительно недавним образованием мира, согласно буквальному прочтению канонических текстов авраамических религий.

Наука и религия отражают две стороны познания человеком окружающего мира. Они взаимно дополняют друг друга, но не пересекаются. Попытки с помощью результатов научных исследований доказать или опровергнуть наличия Бога обречены на провал. Печальный опыт показывает, что усилия представителей господствующей на данный момент идеологии (все равно идеалистической или материалистической) управлять наукой и указывать ученым, что в их работах верно, а что нет, никогда ни к чему хорошему не приводят. Воинствующий атеизм нанес науке не меньше вреда, чем религиозное мракобесие (не путать с материалистическим или идеалистическим мировоззрением).

На сегодняшний день ареной борьбы противоборствующих сторон стала одна из основополагающих теорий естествознания – теория эволюции. Идею о том, что она опровергает существование Бога, выдвинули в свое время воинствующие атеисты и вульгарные материалисты, также мало разбирающиеся в вопросах теоретической биологии, как и современные креационисты. Понятно, что ни к науке, ни к религии эта точка зрения, не имеет ни какого отношения. Эволюционизм нисколько не противоречит религиозной картине мира. Приверженность ученых теории эволюции нисколько не мешает многим из них быть глубоко верующими людьми.

Не смотря на то, что креационисты называют себя учеными, а свои работы научными, их изыскания не соответствуют основным критериям научности. Основной задачей науки является поиск объективной истины. На основании анализа имеющихся фактов ученые строят теории. Если факты не укладываются в рамки общепринятых представлений, теория корректируется или отвергается. Критики теории эволюции, напротив, все имеющиеся факты пытаются подвести под аксиому, которая, на их взгляд, является абсолютно правильной: «Эволюции не существует, потому что мир создан Богом за шесть дней творения». Для доказательства этой идеи приводятся данные, которые, по их мнению, ее подтверждают. Явления, не подходящие под эту схему игнорируются.

Автор статьи говорит о том, что антиэволюционисты любят говорить о «расколе» в эволюционном учении, ссылаясь на различные течения в эволюционизме. Это связано с тем, что в религиозных течениях отступления от официальных воззрений квалифицируются, как ересь. В науке же инакомыслие только приветствуется. Даже виднейшие авторитеты креационистов (не говоря о рядовых) проявляют достаточно низкую квалификацию в вопросах связанных с научной методологией и принципами научного мышления. В их работах содержатся мысли относительно того, что изучение не наблюдаемых явлений не возможно, что законы природы могут изменяться со временем, что критерием истинности могут служить только авторитетные письменные свидетельства, и другие тому подобные измышления.

В.Ю.Крестьянинов утверждает, что креационизм является течением, которое не имеет к науке никакого отношения, а «научные» опровержения теории эволюции таковыми не являются. Одним из основных требований к ученому является глубокое знание предмета. Среди критиков теории эволюции достаточно редко встречаются профессиональные биологи. Поэтому в их трудах содержатся многочисленные фактические ошибки, свидетельствующие о весьма поверхностном знании предмета. Источником информации для серьезных ученых обычно являются собственные экспериментальные результаты или работы их коллег, опубликованные в научных журналах. Креационисты же обычно ссылаются на газетные статьи, интернетовские сайты, школьные учебники, и популярную литературу. Подобные издания предназначены для мало информированного читателя или для детей. Естественно, что для того, чтобы сделать доступным изложение научного материала, авторы вынуждены представлять его в крайне упрощенной форме. Именно это упрощенное изложение и опровергают противники теории эволюции. Следствием упрощения сложного материала часто является его искажение. Антиэволюционисты обращают на эти искажения внимание читателя, утверждая, что они обнаружили ошибки в научной теории.

Также кандидат биологических наук отмечает, что зачастую в работах антиэволюционистов встречаются и ссылки на работы Дарвина. Он убежден, что креационисты выбирают из фактов, подтверждающих теорию эволюции, только те, которые, на их взгляд, легко опровергнуть. И действительно он приводит немного таких фактов.

В заключение автор статьи рассуждает о том, что креационизм отражает только одну из сторон общей тенденции к пропаганде антинаучных знаний, возникшей на волне общего подъема духовности и гласности в нашей стране. Воспользовавшись этим подъемом, заявили о себе такие, казалось бы, забытые еще со времен средневековья течения, как оккультизм, магия, алхимия, астрология. Книги по уфологии, ясновидению, телепатии и тому подобному издаются огромными тиражами. Идеи, одинаково дискредитирующие, и науку и веру публикуются на страницах газет, им посвящаются видеофильмы, ежедневные программы по радио и телевидению.

Особенно настораживают попытки внедрения подобных идей в учебный процесс. Значимой вехой в этом является, выход в свет пресловутого учебника биологии С.Ю.Вертьянова, достойного занесения в Книгу Гиннеса по количеству имеющихся в нем фактических ошибок, но рекомендованного для православных школ, только на основании того, что там проповедуются креационистские измышления в противовес теории эволюции. Поиски подтверждений положений Священного писания с так называемых «научных позиций» создает у школьников неправильное представление не только о науке, но и о Библии, истинность которой пытаются доказать с помощью безграмотных и неубедительных аргументов, взятых якобы из практики научных исследований.

3. Естествоиспытатели против теории естественного отбора

Против теории естественного отбора ополчились не только сторонники креационистских воззрений, но и естествоиспытатели, выдвигавшие и обосновывавшие другие эволюционные концепции, построенные на иных, чем дарвиновская теория, принципах. Среди них:

- неоламаркизм (К.В. Негели, Э.Коп и др.)

Неоламаркизм, ряд различных концепций, опирающихся или на эволюционную теорию Ж.Б.Ламарка в целом, или же на какие-либо ее отдельные стороны. Все эти концепции прямо или косвенно признавали целесообразность изначальным свойством живого и стремились заменить или ослабить принцип естественного отбора. (www.megabook.ru) Немецкий ботаник К. Негели (1884) попытался модернизировать ламаркизм, четко разграничив организационные признаки (обусловленные внутренними факторами, определяющими общее строение организма и функции органов) и приспособительные признаки (связанные с внешними условиями и придающими общей организации индивидуальный характер). Эволюцию последних Негели объяснял врожденной способностью организмов целесообразно реагировать на внешние воздействия, в результате чего возникают ненаследственные адаптивные признаки, названные им модификациями. Эволюция же организационных признаков наследственна и происходит на основе внутреннего «принципа совершенствования» Ламарка.

Арсенал аргументов современных сторонников неоламаркизма весьма широк: от панпсихизма до термодинамики и кибернетики. Они считают, что эволюция – целенаправленный, сложный, осмысленный процесс, который не может базироваться на случайных взаимодействиях мутаций и отбора.

Большинство представителей неоламаркизма либо существенно отошло от учения Ж. Б. Ламарка, либо фальсифицировало его. Общее во всех концепциях неоламаркизма – признание наследования приобретённых признаков и отрицание формообразующей роли естественного отбора.

Мутационизм, неокатастрофизм («Эволюционная теория во второй половине

XIX века» biolhistory.ru)

В периоде развития эволюционной теории зародился и начал распространяться неокатастрофизм - мутационизм. Это течение также сложно по своей структуре. Оно включало такие концепции, как гипотеза «гетерогенного размножения» (А. Келликер), представления С. Майварта о скачкообразном видообразовании, В. Ваагена о больших геологических мутациях, С. И. Коржинского о гетерогенезисе, а также идея геолога Э. Зюоса о "перечеканке живых существ", то есть гигантских превращениях форм на протяжении коротких периодов. Общим для неокатастрофизма, как и для большинства неоламаркистских течений, было отрицательное отношение к теории эволюции путем естественного отбора.

Телеологические концепции эволюции

Значительное распространение получили телеологические концепции эволюции. Одни из них входили в состав ортоламаркизма, другие занимали самостоятельное положение. Лидером телеологического направления в эволюционизме следует считать К.Бэра, который в 70-е годы выступил с рядом работ, направленных против дарвинизма. В отличие от А. Келликера, К. Негели, С. Майварта и других биологов, развивавших телеологические принципы эволюции преимущественно на эмпирической основе, Бэр пытался дать им логическое обоснование. Бэр рассматривал «вселенную, и особенно органический мир, как результат развития, стремящегося к высшей цели, и руководимого разумом». Введя понятие о «целестремительности» эволюции, Бэр хотя и подчеркнул, что она «обусловлена материей и ее силами», но тут же добавил, что «общая закономерность в мире исходит от единого духовного начала». Впрочем, нельзя сказать, чтобы взгляды Бэра на эволюцию, изложенные в этих работах, отличались последовательностью. С одной стороны, Бэр признавал доказанной эволюцию только видов и родов, то есть оставался на позициях ограниченного эволюционизма, с другой – развивал идею о всеобщности развития.

Системная критика теории Ч.Дарвина немецким ботаником А.Вигандом

(Татьяна Волобуева «К вопросу о критике дарвинизма» www.religare.ru/article52996.htm)

В 1874 – 1877 годах вышел трехтомный труд немецкого ботаника Альберта Виганда под заглавием «Дарвинизм и исследование природы Ньютоном и Кювье». Это была довольно подробная, системная критика теории Ч.Дарвина. Согласно А.Виганду теория Ч.Дарвина представляет собой гипотезу. Довольно подробно разбирая понятия вида, изменчивости, наследственности, искусственного подбора, борьбы за существование, Виганд указывал, что или эти понятия сами по себе толкуются Ч.Дарвином неправильно, или можно сделать другие выводы, чем те, которые делал Дарвин. Виганд решительно отказывал искусственному подбору и борьбе за существование в том важном значении, которое придавал им Ч. Дарвин. А.Виганд, признавал существование идеальной «образовательной силы» эволюционного процесса, которая, по его мнению, уже иссякла и потому эволюция прекратилась.

4. Критический разбор дарвинизма русским мыслителем Н.Я.Данилевским

В 1885 году вышел в свет капитальный труд критического разбора дарвинизма русского мыслителя Н.Я. Данилевского. В этой работе автором дан анализ учению Ч.Дарвина, как с естественнонаучной, так и с общефилософской точек зрения. Данилевский не только развил мысли своих предшественников, собрав воедино сделанные Ч.Дарвину возражения, но и предложил оригинальные аргументы при критическом разборе действия искусственного и естественного отборов.

В основе учения Ч. Дарвина согласно Н.Я. Данилевскому лежит случайность. Поэтому неудивительно, что многие и восприняли это учение как «нагромождение случайностей». И хотя принцип случайности можно найти в некоторых философских учениях (у Эмпедокла и Эпикура), но Ч. Дарвин первым провёл его систематически с большим остроумием через целую область самых сложных явлений.

Говоря об общем характере дарвинизма, Н.Я. Данилевский также отмечал его мозаичность, отсутствие цельности, отсутствие творческого начала и замену его исключительно началом критическим.

Если под творческим началом обычно имеется в виду явная или скрытая разумная деятельность, объединяющая части с целым и целое с частями и с внешними условиями, то по Ч. Дарвину все свойства организма - это сумма мелких индивидуальных изменений. Изменения же эти могут быть и полезными, и вредными, и бесполезными. Более того, они не имеют никакого отношения к произведённому ими результату. И возникают вне всяких закономерностей, так как изменчивость неопределённая. А всё разумное, целесообразное, что проявляется в любых живых организмах, приписывается исключительно отбору. При этом отбор выступает, как критическое начало, отбраковывающее всё ненужное. Критерием же соответственности выступает адаптация к внешним условиям. Сам по себе отбор сделать ничего не может, (не изменить, ни прибавить, ни убавить). Всё делает неразумная и случайная изменчивость, а отбор может только отвергать или принимать ему предлагаемое. Поэтому Н.Я. Данилевский и относил понятие отбора к началу исключительно критическому.

В заключение (глава XIV) разбора дарвинизма Н.Я. Данилевский перечислил главные фактические ошибки Дарвина, делающие его учение в лучшем случае гипотетическим, а также логические ошибки английского ученого, приведшие его к ложным заключениям.

(Татьяна Волобуева «К вопросу о критике дарвинизма» denka.su)

5. Критика дарвинизма со стороны консерваторов

Из книги В.А.Красилова «Нерешенные проблемы теории эволюции» (evolbiol.ru/krfr.htm).

В период становления теория подверглась критике со стороны консерваторов. Когда теория превращается в парадигму - образцовое для своего времени решение проблемы, критики, частью те же самые, переходят в лагерь новаторов. Парадигмой становится только та теория, которая порождает разветвленную исследовательскую программу. Пока эта программа успешно направляет деятельность ученых, парадигма практически не уязвима для критики. Но по мере истощения исследовательской программы назревает необходимость смены парадигм.

Если от теории требуется логичность, последовательность, то от критики – тем более. В 1969 г. Дж. Кинг и Т. Джукс объявили о «недарвиновской эволюции», заключающейся в том, что какая-то, может быть, значительная часть биохимической изменчивости не имеет приспособительного значения и, следовательно, не подлежит отбору. Но Дарвин постоянно упоминает о нейтральной изменчивости (разумеется, морфологической), об инадаптивных признаках, которые, по его мнению, особенно важны для филогенетической классификации организмов. Кинга и Джукса, таким образом, можно считать псевдо-антидарвинистами (существуют и псевдодарвинисты, возводящие естественный отбор в некий метафизический принцип).

Однако с тем же доводом – существованием признаков, не имеющих приспособительного значения, выступали и критики, стоящие на совсем иных позициях. Среди них Л.С.Берг, утверждавший присущую всему живому изначальную целесообразность. Увлекшись критикой теории отбора, он приводит столько ярких примеров развития признаков «вне отношения к пользе», что после них уже очень трудно поверить в изначальную целесообразность. Впрочем, не все благополучие с логикой и у критиков Берга: К.М.Завадский и А.Б.Георгиевский считают «методологической основой ошибок Берга» то, что вопрос о причинах эволюции он пытался решить с помощью палеонтологии, эволюционной морфологии и эмбриологии, «которые в принципе не в состоянии на него ответить» – на это способна только экспериментальная генетика; но ведь и Дарвин поневоле впадал в ту же «методологическую ошибку».

На первый взгляд, более логично использование того же аргумента (инадаптивных признаков) у А.А.Любищева, который с его помощью хотел доказать ведущую роль ателических, т. е. нецелеполагающих законов формообразования, якобы отрицаемых Дарвином. В действительности Дарвин приводит ряд примеров в пользу этой точки зрения и заключает: «Мы видим, таким образом, что у растений многие морфологические варианты могут быть объяснены законами роста и соотношения частей, независимо от естественного отбора». В данном случае речь идет не о том, прав или не прав Любищев – нас интересует логика его рассуждений, а она, несомненно, страдает от сосуществования целеполагающего с таким количеством ателического. Невольно возникает подозрение, что основная цель этих совмещений – не оставить места для естественного отбора, который дает лишь «приблизительное» объяснение эволюции.

Критика теории отбора – это настоящая антология элементарных логических ошибок. Утверждают, что отбор не имеет значения, поскольку есть признаки, от которых никакой пользы, что насекомоядность росянки – не средство борьбы за существование, так как берёза, например, вполне обходится без нее, что вся теория неверна, потому что Дарвин или кто-либо из его последователей неточно описал тот или иной случай и т. д.

Более эффективна критика, отводящая отбору роль консервативной, а не творческой силы. Еще епископ Уильберфорс, оппонент Т. Хаксли на оксфордском съезде Британского общества содействия науке в 1860 г., писал в рецензии на «Происхождение видов», что отбор сохраняет норму, а не создает новое. И. И. Шмальгаузен (1968), Т.Добжанский и другие исследователи, выделявшие стабилизирующую и творческую формы отбора, имели в виду, что отбор в одних случаях сохраняет сложившуюся норму, а в других, при изменении условий, формирует новую. Можно ли путем постепенных сдвигов нормы получить что-либо существенно новое? Строго говоря, ответа на этот вопрос нет, так как никто не проверял (искусственный отбор не в счет, принцип его действия иной). Кажется логичным предположить, вслед за Дарвином, что на постепенное создание нового отбору нужно очень много времени. Геологическое время исчисляется миллионами лет, но в критические моменты Земной истории этих миллионов в наличии не оказывается, поэтому Дарвин и полагал, что геологическая летопись недостоверна («неполна» – неточный перевод). Здесь действительно открывается возможность проверки теории. Если показания летописи подтвердятся, то будет получен существенный довод в пользу скачкообразного возникновения нового и снова окажется в центре внимания теория эволюции за счет резких отклонений в индивидуальном развитии, отодвинутая синтетической теорией на задний план.

В конце концов, искусственный отбор, достижения которого так вдохновляли Дарвина, оперирует резкими отклонениями от нормы, можно сказать уродствами. Почему же естественному это противопоказано? Но один из парадоксов эволюционизма как раз и заключается в том, что естественный и искусственный отборы дают противоположные результаты: первый повышает приспособленность, второй - понижает (выведенные человеком сорта и породы, как правило, нуждаются в его поддержке). Или они вообще не имеют ничего общего (и тогда не следует рассматривать искусственный отбор как модель естественного), или мы чего-то недопонимаем в механизме естественного отбора.

Заключение

С давних времен человечество пытается на научной основе познать законы существования и развития мироздания. Креационисты уверены, что человек сотворен Богом. Но не все разделяют их точку зрения. Наиболее самоуверенные из атеистов порой так озадачивают верующих: «Хорошо, пусть Бог сотворил человека. Но кто сотворил Бога?».

Для многих вера в эволюцию стала причиной впечатляющих успехов: открыты фундаментальные законы химии и физики, биологии и других естественных наук. В свете знания, накопленного многими поколениями ученых, эволюция жизни – это факт. Первой действительно научной эволюционной теорией явилась теория Чарльза Дарвина. Именно Дарвин создал совершенно новое учение о живой природе, обобщив отдельные эволюционные идеи в одну стройную теорию эволюции.

Но учение Ч. Дарвина вызвало широкий резонанс в научном мире. Отрасли биологии приобрели эволюционный характер. С возникновением дарвинизма на первый план биологических исследований выдвинулось несколько задач:

Сбор доказательств самого факта эволюции;

Накопление данных об адаптивном характере эволюции;

Экспериментальное изучение взаимодействия наследственной изменчивости, борьбы за существование и естественного отбора как движущей силы эволюции;

Изучение закономерностей видообразования и макроэволюции.

Итак, благодаря Ч.Дарвину идея эволюции была услышана и воспринята обществом. Заслуга Дарвина заключается в том, что он методически правильно избрал логическую схему для анализа факторов эволюции и успешно решил вопрос о движущих силах – борьбе за существование и естественном отборе. А научная критика дарвиновской теории помогла понять проблемы эволюционной биологии, главная из которых заключалась в необходимости изучения закономерностей наследственности. Эволюционная теория Ч. Дарвина имеет большое мировоззренческое значение, так как она подорвала веру в креационистские взгляды о постоянстве видов. Дарвинизм стал методологической наукой: все биологические дисциплины (ботаника, зоология и др.) стали рассматривать объекты изучения с позиций их эволюционного развития.

Критика дарвинизма велась практически со времени его возникновения и имела объективные основания, поскольку из поля зрения дарвинистов изначально выпадал ряд важных вопросов. К их числу относятся вопросы о причинах сохранения в историческом развитии системного единства организмов, механизмах включения в эволюционный процесс онтогенетических перестроек, неравномерности темпов эволюции, причинах прогрессивной макроэволюции, причинах и механизмах биотических кризисов и др.

Выводы английского ученого были подвергнуты критике и детальному пересмотру в первую очередь потому, что были выявлены многие неизвестные во времена Дарвина факторы, механизмы и закономерности эволюционного процесса и сформировались новые представления, значительно отличающиеся от классической теории Дарвина. Тем не менее, несомненно, что современная теория эволюции является развитием основных идей Дарвина, остающихся до сих пор актуальными и продуктивными.

Немного найдётся научных гипотез, которые на протяжении столетий сохраняют свою актуальность. Гипотеза Ч. Дарвина об эволюции живых организмов – одна из таких. В общем, в теории Дарвина точка ещё не поставлена. Его красивая гипотеза заставляет искать ответы на новые вопросы, в том числе на главный: откуда взялась жизнь?

Путем решения поставленных задач в данной работе нами была достигнута определенная цель – обоснование критических воззрений на теорию биологической эволюции Чарльза Дарвина. И главный вывод следует сделать такой: «Можно не доверять его учению, но хотя бы за это стоит сказать ему спасибо».

Список использованных источников

Гусейханов М.К., Раджабов О.Р. Концепции современного естествознания. – М.: Дашков и К°, 2007. - 540с.

Садохин А.П. Концепции современного естествознания. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2006. – 447 с.

Концепции современного естествознания / Под ред. профессора С.И.Самыгина. – Ростов н/Д: Феникс, 2004. – 448с.

Крестьянинов В.Ю. «Теория эволюции под огнем критики креационистов» (www.antidarvin.com)

Www.megabook.ru

- «Эволюционная теория во второй половине XIX века» (biolhistory.ru)

Татьяна Волобуева «К вопросу о критике дарвинизма»

(www.religare.ru/article52996.htm, denka.su)

Красилов В.А. «Нерешенные проблемы теории эволюции» (evolbiol.ru/krfr.htm)